Борис Черных - Старые колодцы

Теперь колхоз «Россия» с центральной усадьбой в Бодаре.

Тюкавкин В. Г. Сибирская деревня накануне Октября. Восточно-Сибирское книжное издательство, 1966.

Сабан – так назывался старый плуг, который переселенцы завезли из России и распространили по всей Сибири.

Взято из книги: Астырев Н. На таежных прогалинах. Очерки жизни населения Восточной Сибири. М., 1891. Типография Д. Н. Иноземцева, Арбат, д. Карийской.

Эпизод записан со слов очевидицы драмы, заусаевской старожительницы Елены Николаевны Дьячковой.

Не корыстная – значит не очень красивая, изношенная.

Никола отмечался 6 октября.

Слог, как мы договорились ранее, оставляю в первозданном виде.

27 июля 1922 года Калинин и Енукидзе от имени Президиума Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета подписали Постановление: 1. Ст. Тулун преобразовать в город; 2. Г. Нижнеудинск считать заштатным городом Тулунского уезда.

Федор Березовский в книжке «Таежные застрельщики» (изд-во «Прибой», 1976) приводит имена не только купцов, но и промышленников тулунских. Березовский вместе с товарищем собирал деньги в фонд помощи... первой русской революции. Ходили по домам богатеев, и те, из престижных соображений, не скупились. Так, они побывали у инженера Широкова, начальника участка пути, потом у промышленника Патушинского. «Поблагодарив Патушинского, мы отправились к известному в Сибири купцу и владельцу каменноугольных копей Метелеву. В гостиной купеческого особняка нас встретил высокий и полный человек, смахивающий на городского лабазника. Он был в темном новеньком костюме и в штиблетах. Но круглое и румяное лицо, обтянутое светло-русой бородкой, простоватые голубые глаза и вьющиеся волосы, подстриженные в скобку с пробором посредине головы, изобличали жителя деревни... Это был сам Meтелев». Метелев, узнав, что Патушинский пожертвовал 100 рублей, заявил: “Мы тоже не лыком шиты” – и вынес... 500 рублей». Вот какие купцы были в Тулуне! Не жадные, да. Но и не дальновидные. Рубили сук, на коем сидели.

Там же – альманах «Ангара». 1968. №5.

Издание Сибирского краевого статистического бюро. Ново-Николаевск, 1925.

Когда избранные главы из «Старых колодцев» опубликовал журнал «Новый мир», в числе добрых откликов пришел и сердитый. То, что скончалась «Смычка» при всеобщем одобрении и никто не пожалел о се кончине, взялся оспорить тот, кто участвовал в так называемом раскулачивании села Заусаева, точнее сказать – в разоре. Н. Воронов был учителем заусаевской школы в роковые 29–30–31 годы.

Этот рассказ записан со слов ветерана колхоза имени Зарубина, а потом имени Кирова, – Николая Илларионовича Белова, уроженца села Афанасьева.

Топоров А. Крестьяне о писателях. Издание третье. «Советская Россия», 1966.

«Сибирские огни». 1967. № 9.

Герцен А. И. К старому товарищу. Сочинения в 9 томах. Т. 8. М., 1958. С. 405.

Ленин В. И. ПСС, т. 43. С. 60–61.

Эпизод взят из книги публициста Н. Астырева «На таежных прогалинах. Очерки жизни населения Восточной Сибири». Москва, типография Д.И.Иноземцева, 1891.

Так местные называют столярку, где работа по дереву – главная.

А на свадьбе у Петрачковой Ульяны Фадеевны (живет в Афанасьеве) два ее родных брата, Елисей и Александр, играли на скрипке, а третий, Елфим, бил в бубен. Свадьба два дня неотрывно слушала братьев; много песен спели, а водки (вина не было) выпили две четверти на сорок человек.

«Огляк» по-белорусски означает примерно то же, что недотомыка по-русски. У Владимира Даля – недомыка, а у нас, в Восточной Сибири, недотомыка.

Уполномоченный, по укоренившейся привычке, называет город Тулун селом.

Обратите внимание – страхование собственного имущества и добра, дело сугубо добровольное, превращено в налоговую статью государственного дохода со всеми грозными последствиями, вытекающими из этого.

Государственные расценки на закупаемый хлеб колебались год от году, мужики каждый раз надеялись, что вот в этом году цены будут малость повыше, и не торопились с продажей зерна, а значит, и с погашением налога. Механизм ценообразования, природа ценообразования оказались нарушенными. Уже не рынок, а волевой субъективный акт сверху диктовал крестьянским хозяйствам всеобщий для огромного региона (например, Сибири) денежный эквивалент произведенному на пашне труду. Это немедленно сказалось на взаимоотношениях государства и крестьян, осложнило их.