Генри Олди - Десять искушений юного публиканта

Далее – фигурирование в номинациях.

Ах, чудесная формулировка – номинант, допустим, «Звездного Моста»! Звучит, как дворянский титул. В номинации «Романы» – восемьдесят четыре позиции. Номинант – один из восьмидесяти четырех. Но все равно – звучит. А временами случаются и премии. Очень хороший стимул для авторского самолюбия. Автору вручили приз; он его дома поставил на полочку и рассказывает знакомым барышням: «Это я получил в Свердловске, это в Ашхабаде, это в Харькове, это в Москве за то-се, за пятое-десятое». И в журналах пройдет упоминание, и в Интернете звякнут в колокольчик. Замечательно! Эти премии – будем называть вещи своими именами – получить, присутствуя на конвенте, много легче, чем отсутствуя. При прочих равных, присутствующий получит премию скорее. Это вовсе не лоббирование, это чистая психология: мне нравятся из списка четыре романа, но автора четвертого здесь нет. Третий и четвертый нравятся примерно одинаково, но с автором третьего я вчера пил водку, а четвертого знать не знаю. Понятно, за кого я проголосую?!. Или уточнить?

Это, кстати, совершенно нормально, здесь нет ничего плохого или обидного. Просто маленький плюсик при прочих равных может сыграть решающую роль.

Адвокат дьявола.Хорошо, давайте действительно называть вещи своими именами. Тусовка – профсоюз. Безусловно. Но есть еще и старое определение людей искусства – БОГЕМА.

Прошу любить и жаловать.

Это «террариум единомышленников». Очень специфическая среда. Все мы хорошие люди, слушаем-рассказываем, веселимся-общаемся. Но, думаю, ни для кого не секрет, что за спиной зачастую говорят совсем не то, что в глаза.

Будем честными.

Это очень распространенное явление. К сожалению, от него никуда не денешься, и с этим надо мириться, принять как данность. Обижаться тут глупо и бесполезно. Особенно в богеме – это ее специфика. Специфика группы тонко организованных, тонко чувствующих, нервных и самолюбивых, талантливых и тщеславных людей. Более того, человек богемы будет искренним в обоих случаях: и хваля тебя в глаза, и ругая за глаза. Вовсе не значит, что он в лицо вам врет, а за спиной говорит правду (или наоборот). У него в ДАННЫЙ момент такое настроение, он в ДАННЫЙ момент думает именно так. Отзывы «какая дрянь!» и «как великолепно!» зачастую дает один и тот же человек – но в разных местах и в разное время. И всякий отдельно взятый раз он искренне верит в сказанное.

А наш автор тоже тонко организован. И зарабатывает невроз с депрессией.

Далее, попав в богему, ты, сам того не заметив, очень скоро можешь оказаться в какой-либо из многочисленных группировок. А группировки, сами знаете, дружат друг против друга фалангами. Потому что те, другие, дружить не хотят. Вот я посидел за одним столом с хорошей компанией – все милейшие ребята, все читали такую-то книжку, мы ее обсудили, выпили пива, я сказал слово-другое, черканул отзыв в интернете или рецензию в журнальчике-газете – все, здесь я свой. Но мы ведь дружим против кого-то! И зачастую приходится вписываться в разборки: «Разве можно бросить своих в трудный момент?!» И ты влип в конфликты, глупые и бестолковые. Совсем невеселая штука, надо сказать. Потому что в ответ на твою похвалу в адрес мистера Н тебя машинально обругают критики Х и У.

Вы думаете, мы цинично раскрываем профессиональные секреты? Ничего подобного. Поговорите с актерами. С художниками. С музыкантами. Богема – везде богема.

Поначалу это все может быть относительно безобидно, без, скажем, битья морд и совсем уж матерных рецензий (до такой гадости доходит действительно нечасто). И автор понимает: вот она, настоящая жизнь! Здесь творится жизнь, здесь бурление умов и движение сердец – я в этом участвую, и это круто! И вместо того, чтобы спокойно заниматься литературой, и – да! общаться на литературные темы! – он начинает участвовать в псевдолитературных разборках, в рецензиях по нелитературному признаку; в «обсуждёжах» одного за спиной другого, и так далее. Причем без всякого злого умысла: он не думает, что делает плохо – он считает, что это нормальная литературная жизнь. Все так живут, так и надо, чтобы быть своим. В итоге творчество и нормальное общение подменяется тусовочной псевдо-жизнью. С нашей точки зрения, это скверно. Хотя, может, кому-то и нравится. Автор тонет в сварах и склоках, выясняет отношения, вступает в одни союзы и выходит из других, разбрасывается манифестами в защиту кого-то или против чего-то. В крайних клинических случаях он начинает попросту спиваться в компании приятелей вначале на конвентах, а потом и между ними. Принимается банально «квасить» до состояния «ты меня уважаешь?», даже не подозревая, что за его спиной о нем говорят не «уважаю», а совсем наоборот.