Олег Маркеев - Демон Власти

Последующий этап — индустриализация России — перечеркнул все измышления о «элитарности». За одно поколение народ, который веками сознательно удерживался на низком интеллектуальном уровне, в среде которого грамотность была исключением, не только овладел всеми знаниями, накопленными мировой наукой и культурой, но и вышел в лидеры научно-технического прогресса.

Двадцать веков «низы» не допускались к управлению страной. И, тем не менее, в считанные годы сумели выделить из своей массы управленцев государственного и мирового масштаба. Советская система, вопреки прогнозам теоретиков марксизма, стала родовой общиной в снятом виде.

Род — как естественное человеческое объединение, избавившись от гнета «дворянской» Триады Власти, на базе современного уровня техники и технологий явил миру такие темпы и качество эволюционного развития, что наверстал за двадцать лет все упущенное за двадцать веков предыдущих периодов. Советский народ как новая человеческая общность не есть выдумка идеократов коммунизма. Советский народ — это родовая цивилизация, возродившаяся во втором тысячелетии нашей эры.

Падение темпов развития в послевоенный период явилось результатом действия совокупности факторов. Триада Власти окончательно сформировалась и резко снизила накал внутренней борьбы. Противостояние с Западом перешло в экономические и идеологические сферы, «гонка вооружений» не имела целью создание арсенала для открытого военного конфликта двух систем, но пожирала колоссальные ресурсы. Мобилизационные усилия предвоенного и военного периода привели к явному перекосу в экономике в пользу развития средств производства и стагнации в выпуске товаров народного потребления.

Продолжительный период мирной жизни в сочетании с резко возросшим культурным и интеллектуальным уровнем населения требовал переориентации как экономики, так и идеологической работы с населением. Но советская Триада Власти эволюционировала по уже показанным нам принципам: в сторону дальнейшего отрыва от остальной части человейника, полной самоизоляции и формированию собственного «человейника в человейнике». В предвоенный период наличие «закрытых распределителей», ведомственного здравоохранения и других привилегий и льгот объяснялось необходимостью «поддержки лучших представителей народа, работающих на весь народ». В послевоенный период и вплоть до краха советской Триады Власти льготы и привилегии «советского дворянства» считались уже сами собой разумеющимися.

Примерно к семидесятым годам советский государственный человейник вошел в стадию системного кризиса. Первого кризиса в своей истории. Надо отметить важное обстоятельство — ни правящая идеологема, ни ориентирующаяся на нее наука не признавали кризисный характер развития социализма. К моменту появления явных признаков кризиса у управляющих не было ни понимания, ни научной базы для принятия решений, ни опыта кризисного управления.

Положение резко усугублялось нарастающей деградацией субъекта управления: старением высших руководителей партии и государства и моральным разложением советской элиты, из которой рекрутировались кандидаты на различные посты в систему управления страной.

Узость мышления Триады Власти не позволила ей взглянуть шире, чем позволяли идеологические шоры, ей же навешенные на коллективное сознание человейника. Марксизм декларировал эволюционный потенциал пролетариата, что было реальностью для эпохи промышленной революции. Но в век научно-технической революции двигателем прогресса, революционным классом должна была стать научно-техническая интеллигенция.

В реальных условиях советского человейника произошла внутривидовая селекция. В трудовой части человейника, занятой физическим и низкоквалифицированным трудом нарастали явления дегенерации, что вполне объяснимо с учетом мощнейших физических и психических травм, нанесенных народу двумя войнами и социальными катаклизмами. Все, кто нес в себе хоть какой-то элемент развития, поднимались из «низов» в прослойку советской интеллигенции и всеми способами и силами старались сохранить завоеванное социальное положение. Вектор социальной динамики шел от рабочих и колхозников к НТР и служащим. Если применять западный термин, что научно некорректно, то научная и научно-техническая интеллигенция представляла собой «средний класс» советского общества. Опору режима, гарантию стабильности и управляемости всей системы, резерв для ее развития. Этот совершенно очевидный вывод требовал внесения поправок в идеологическую доктрину и подразумевал расширение доступа «нового пролетариата» к рычагам управления.