Михаил Ардов - Прописные истины

В 1909 году он опубликовал специальную статью под названием «Смертная казнь и христианство». Наиглавнейшая мысль там такая:

«Казалось бы, самый простой, естественный и неотразимый довод против смертной казни был бы довод религиозный, о том, что смертная казнь несовместима с тем христианством, которого исповедниками признают себя защитники казни».

Тут следует заметить, что Л. Н. Толстой в конце своей жизни был еретиком в самом точном, классическом смысле этого понятия. Что такое вообще ересь?

Слово это происхождения греческого, от глагола «ерео», который означает «захватываю» или «беру». То есть «еретик» — это тот, кто «берет» или «выбирает» нечто из Священного Писания в ущерб общему смыслу.

Именно таким образом поступают современные пацифисты и гуманисты, когда, основываясь на заповеди «не убий», вслед за Львом Толстым они отрицают войну и смертную казнь. Эти люди не желают принимать во внимание, что данная шестая заповедь наряду с прочими девятью содержится во второй из книг Ветхого Завета — «Исход», глава двадцатая. А сразу же вслед за этим идут Божественные предписания карать смертной казнью различных преступников — убийц, гадалок, скотоложников и т. д. И далее Господь призывает Свой избранный народ к беспощадной истребительной войне против Аморреев, Хеттеев, Ферезеев…

И еще — если бы шестая заповедь имела тот смысл, что придают ей либеральные толкователи, она бы так и гласила: «не убий, не воюй, не казни».

Люди, подобные Льву Толстому, отвращаются от жестокостей, которые, по их мнению, содержатся в Ветхом Завете, и противопоставляют этому Евангелие и учение Господа о любви. Но опять-таки это — прием чисто еретический, ибо Сам Иисус Христос засвидетельствовал о Себе: «Не думайте, что Я пришел нарушить закон или пророков: не нарушить пришел Я, но исполнить». (Мф. 4: 17.)

Чтобы окончательно ответить на вопрос «совместима ли смертная казнь с христианством?» — следует обратиться к самому трагическому эпизоду во всей евангельской истории — к распятию Господа Иисуса Христа. Мы знаем, что страдание и сама смерть Его вполне добровольны — Всемогущий Господь идет на это по Собственной Воле. Его распинатели — легионеры, народ и начальники иудейские, издеваясь над Божественным Страдальцем, призывают Его избежать крестных мук: «других спасал; пусть спасет Себя Самого, если Он Христос, избранный Божий». (Лк. 23:35)

И далее повествование Святого Евангелиста Луки окончательно разрешает (во всяком случае для христиан) вопрос правомерности и допустимости смертной казни.

«Один из повешенных злодеев злословил Его и говорил: если Ты Христос, спаси Себя и нас. Другой же, напротив, унимал его и говорил: или ты не боишься Бога, когда и сам осужден на то же? И мы осуждены справедливо, потому что достойное по делам нашим приняли; а Он ничего худого не сделал. И сказал Иисусу: помяни меня, Господи, когда приидешь во Царствие твое! И сказал ему Иисус: истинно говорю тебе, ныне же будешь со мною в раю». (23: 39–43)

Итак, Господь наш Иисус Христос, обладая Божественной Властью, и Сам не избежал Креста, и «благоразумного разбойника» не избавил от мучительной, однако же вполне заслуженной казни. Но зато раскаявшийся в своих деяниях и уверовавший в Него преступник первым из людей вошел в Небесные Обители.

Некоторое время назад новые правители страны, которые пришли на смену коммунистам, объявили свой «подход к рынку». Но — увы! — по справедливому замечанию А. И. Солжени-цына для этого был выбран самый чудовищный путь. Тому свидетельством и необузданная «прихватизация», и скандальные истории с «обманутыми вкладчиками», и миллиарды, утекающие в иностранные банки, и рэкет, и заказные убийства, и то обстоятельство, что до сей поры так и не решен самый существенный в этом деле вопрос — о частной собственности на землю.

Отстраненные от власти коммунисты и некоторые их единомышленники теперь стремятся убедить людей, что во всех нынешних бедах и неурядицах виноваты не продажные и некомпетентные чиновники, а самый принцип частной собственности. И, к сожалению, подобные мнения иногда подкрепляются ссылками на Евангелие и на учение Церкви.

Тут следует заметить, что за две тысячи лет нашей истории было предостаточно попыток свести Христианство до уровня социальной доктрины. В Римско-Католической Церкви по сию пору существует «богословие революции», представители которого утверждают, что у Христианства есть прямое родство с социализмом.