Максим Калашников - Крещение огнем. Борьба исполинов

Тысяча девятьсот восемьдесят пятый. Тогда нам казалось, ничто не предвещает беды. И Союз стоял прочно и мощно.

Когда смотришь на картину начала восемьдесят пятого, на ум невольно приходят переливающиеся значки и карманные календарики конца 70-х гг. Посмотришь на них с одной стороны — там Ленин, чуть изменишь угол зрения — а там уже крейсер «Аврора». Или в заграничном варианте — японка в купальнике и в чем мать родила. Так и здесь: с одной стороны глядишь — и видишь, как СССР подается, с другой — открывается картина потенциальной победы русских. Реальность как бы пульсирует, показывая то один, то другой свой лик. Хотя Советский Союз и пошел по самому невыгодному для себя пути развития, позволив врагу навязывать правила игры, все равно Красная империя оставалась очень сильным и опасным врагом, сладить с которым было намного сложнее, чем казалось в 1981-м. В США изнемогали от противоборства, но держались уверенно. Хотя финансы Америки уже трещали от напряжения. 10 марта после тринадцатимесячного правления СССР умер немощный и больной генсек Черненко. В марте 1985-го на трон взошел Михаил Горбачев. На фоне весьма пожилых предшественников — молодой и энергичный.

Его сделали генсеком на следующий день после черненковой кончины. На заседании Политбюро за Горбачева встали Андрей Громыко и председатель КГБ СССР Виктор Чебриков. Поддержали его и андроповские выдвиженцы: Романов, Рыжков, Воротников, Лигачев. Дело в том, что большинство в советской верхушке понимало: жить по-прежнему уже нельзя. Но только одни выступали за андроповский, жестко-великодержавный и силовой путь реформ, а другие — за гнилой либерализм. С «отказом от сталинского наследия». Андроповским курсом хотели идти армейцы и госбезопасность. Но и «силовики», и либералы видели в Горбачеве своего человека. А потому и вынесли его на вершину власти…

Что происходит на тот момент? Попробуем высветить обстановку. Афганистан? Там в разгаре война. СССР ужесточает ее. В бой бросают отряды спецназа с приборами ночного видения: чтобы уничтожать душманские отряды, у которых нет такой аппаратуры. Используются самые лучшие советские радиопеленгаторы. В ход идет авиация и боеприпасы объемного взрыва. Но мы по-прежнему не решаемся перенести войну в Пакистан. Зато Рейган в марте 1985– го подписывает директиву NSDD-166, где ставит четкую цель: победить в Афганистане. А для этого нужно поставлять исламским боевикам больше современного, технологически передового оружия. И еще снабжать их хорошими разведданными. Для этого должно использоваться чудо шпионской техники: спутники КН-11 (Ки Хоул-11). Те самые, что могли маневрировать со снижением и делать отличные снимки, как бы заглядывая в ангары и капониры. Поток космических фото должен поступить в распоряжение пакистанской разведки. Понятно, что душманам нужно что-то противопоставить господству русской авиации в воздухе. Но чем уничтожать советские вертолеты, бронированные штурмовики, истребители-бомбардировщики? В окружении Рейгана всерьез задумываются над поставкой боевикам новейших переносных зенитно-ракетных комплексов «Стингер». Они, в отличие от более старых ПЗРК типа «Ред Ай» и «Блоупайп», способны уничтожать современную боевую авиацию СССР. Но американские генералы упираются: «Стингеры» могут попасть в руки русских, и тогда противнику станут известны все заложенные в новейший комплекс технические решения.

Фронт «звездных войн»? Здесь наблюдается странная картина. На Западе растет откровенный скептицизм ученых. Все громче и чаще они говорят о том, что американский проект — чистой воды авантюра, технически невозможная. Но зато верхи Союза ведут себя так, будто СОИ развернется завтра, а мы не успеем.

Нефть? 12 февраля 1985-го Вашингтон посещает король Саудовской Аравии Фахд. Его принимают по самому высшему разряду. Американцам нужно одно: чтобы саудиты сработали на снижение мировых цен, втрое увеличив экспорт нефти на мировой рынок. Так, чтобы оставить Москву без притока твердой валюты. Задачка еще та: страны ОПЕК, куда входит и Аравия, такого поворота дел совершенно не желают. Да и министр энергетики саудитов Ямани открыто высказывает недовольство планами янки. Ведь его страна в восемьдесят пятом пребывает в сложном экономическом положении. С конца семидесятых доходы бюджета сократились на треть.

Беседуя с Фахдом, Рейган сначала заверил короля: мол, Вашингтон сделает все, чтобы обеспечить безопасность и неприкосновенность Саудовской Аравии. А затем повел речь о снижении цен на нефть. В вежливой форме арабу объяснили: хочешь безопасности — помоги своему главному покровителю, Соединенным Штатам. И лучшее, что ты можешь сделать, — помочь удешевить «черное золото». А заодно ты подорвешь возможности главных противников монархии — иранцев, ливийцев и русских. Рейган не ставил жестких ультиматумов. Скорее, он убеждал арабского партнера. Но сигнал был недвусмысленным.