Екатерина Довлатова: Стенограмма программы 'Ночной полет'

А. МАКСИМОВ: Я не хочу превращать весь наш эфир в размышление только о том, как люди плюют на завещание писателя, на его родственников. А хочу я Вас спросить все-таки больше о Довлатове, потому что был замечательный человек. Когда читаешь его книги, он представляет чрезвычайно ироничным человеком, добрым. Это действительно так? Или он просто придумал такого человека?

Е. ДОВЛАТОВА: Я думаю, что в любом человеке существуют разные стороны. Конечно же, он был и тем человеком, которого он описывал, но существовали и другие проявления характера.

А. МАКСИМОВ: Какие?

Е. ДОВЛАТОВА: Он мог быть скандальным, педантичным, занудным.

А. МАКСИМОВ: Занудным в чем?

Е. ДОВЛАТОВА: У меня с ним были сложные отношения. Например, он меня просил что-нибудь перевести для него, я говорила: "Хорошо, папа, сейчас. Я только досмотрю передачу..." - "Ну, когда это будет?" - "Сейчас", - "Когда сейчас?" - "Через 15 минут". И не оставлял в покое, пока я не бросала все и шла ему помогать, потому что отделать от него невозможно было.

Звонок: Дорогая Екатерина, Ваш отец родился в нашем городе, скажите несколько слов об этом.

Е. ДОВЛАТОВА: Я сама знаю об этом только от бабушки. И знаю очень мало. Он родился во время эвакуации, и, как рассказывала Нора Сергеевна, она вообще не хотела иметь детей. Но вдруг подруга ее уговорила родить. Она была одна, без Даната - папиного отца. Когда пришло время рожать, и ее повезли в больницу, она очень сильно кричала и очень много курила и требовала сигарету во время родов. И местный врач сказал: "Дайте ей папиросу". Т.е. бабушка рожала куря папиросу.

А. МАКСИМОВ: А в результате родился замечательный русский писатель. Ни я, ни зрители не могу себе представить, каким был Довлатов отцом. Мне интересно, как он Вас наказывал и поощрял.

Е. ДОВЛАТОВА: Он пытался меня воспитывать несколько раз, но у него это очень странно проявлялось. Однажды он очень на меня разозлился, потому что я поздно пришла домой. Это было еще в Ленинграде. И родители сильно волновались. Во дворе меня встретил папа в шлепанцах, в халате. Он был взъяренный. Схватил меня за ухо и повел на пятый этаж. Потом он толкнул меня на кровать и сказал: "Снимай штаны, сейчас буду пороть!" Я завопила, прибежала бабушка, Лена, все закричали: "Что ты делаешь?!" Он постоял в растерянности, сам ничего не смог понять и выбежал из комнаты.

А. МАКСИМОВ: Это было такое наказание?

Е. ДОВЛАТОВА: Да. Однажды он меня пытался наказать, но я начала бегать вокруг стола, и он меня не поймал. Он попытался меня догнать, но ничего не вышло.

А. МАКСИМОВ: А наоборот, когда он хотел Вас как-то поощрить?

Е. ДОВЛАТОВА: Он вообще был очень внимательным. Об этом очень много написано. Всем дарил подарки. Очень рано вставал. Если хотел как-то обрадовать нас, утром уходил в магазин. Я могла выйти на кухню и встретить огромный накрытый стол: бублики, колбасы, торты. Был такой неожиданный праздник.

А. МАКСИМОВ: Ни с чего?

Е. ДОВЛАТОВА: Иногда, ни с чего, иногда - по поводу.

А. МАКСИМОВ: Такой широкий человек?

Е. ДОВЛАТОВА: Он играл. Про него писали, что он был "человек-театр". Так, наверное, и было.

Звонок: Расскажите, чем Вы занимаетесь в России?

Е. ДОВЛАТОВА: Я три недели тому назад приехала в Москву работать в рекламной фирме. И я занимаюсь "бизнес-дивелопментом". До этого я год ухаживала за мамой, которая упала и раздробила себе коленку. Но сейчас все нормально.

А. МАКСИМОВ: Я хотел бы немного расширить этот вопрос: как складывается Ваша судьба? Вы жили в Америке, что Вы там делали до приезда сюда?

Е. ДОВЛАТОВА: Сначала я училась рекламе. Недоучилась. Я работала с тяжелыми металлическими группами, я занималась их промоушеном лет пять. Потом умер папа. Пришлось переоценить жизнь. Через год после его смерти, я решила приехать сюда, чтобы понять, откуда я, откуда он. О чем он писал. И прожила в Москве пять лет, работая в разных заведениях. А потом уехала в Лондон учиться. Отучилась в Лондонском университете. По профессии я филолог русской литературы.

А. МАКСИМОВ: Я понимаю, что ничего не бывает "навсегда", но пока вы предполагаете связать свою жизнь с нашей страной?

Е. ДОВЛАТОВА: Я сейчас делю жизнь между двумя странами, потому что мама и брат живут в Нью-Йорке. Физически я сейчас здесь, но одно из условий этой работы было то, что я буду часто ездить в Нью-Йорк.

А. МАКСИМОВ: Я хочу вернуться к разговору о памяти Вашего отца. Мы говорили об издательстве. И мне интересна еще такая вещь: а вообще, голос семьи Довлатова слышен в том, как увековечивается его память? Например, насколько я знаю, когда на "Золотом Остапе" открыли памятник Довлатову в виде пивного ларька, Вы были категорически против.