Александр Васютин - Как употреблять алкоголь долго, безопасно и с удовольствием

Замечено, что после кодировки люди пьют еще больше. Они как бы говорят: «Что-то я совсем уж запился. Дай-ка передохну». И кодируются, например, на три года. И когда срок кончается, они спешат набрать упущенное по полной программе. И падают по этой лестнице еще ниже, чем до кодировки. Затем под давлением обстоятельств они опять кодируются, затем держатся некоторое время, а потом опять срываются. И так, как по ступенькам, они постепенно спускаются все ниже и ниже к аду. Закодированные от алкоголя на самом деле только ВРЕМЕННО НЕ ПЬЮЩИЕ ЛЮДИ. Один мой пациент за 3 дня до конца срока кодировки купил водку, поставил ее в холодильник. И чуть ли не по часам следил — когда пройдет срок.

Поэтому я считаю, что кодирование от алкоголя — для психологических «детей», которые не хотят или не способны взять ответственность за свое питие на себя. И пытаются свалить ее на авторитетное лицо, которое ему запретит это дело.

Злую шутку над пьющим человеком играет закон привыкания. Он гласит, что даже самое хорошее при постоянном применении теряет свою привлекательность и силу действия. И для того, чтобы достигнуть той же степени опьянения, которой человек достигал на первых порах, он вынужден все больше и больше увеличивать дозу.

А организм от этого вынужден защищаться. И он это делает разными способами. На первых порах все это кончается рвотой. А затем организм бросает в бой свой последний резерв. Внутри организма есть вещество — алкогольдегидрогеназа. Это специальный фермент, который очень быстро расщепляет поступивший в организм алкоголь. И чем больше человек заливает в себя алкоголя, тем активнее становится система его разрушения. И из-за этого она, естественно, подвергается постоянной перегрузке.

От больших ежедневных доз этот фермент постепенно теряет активность. И в один «прекрасный» момент эта система не выдерживает и ломается, т. е. теряет свою активность. Это момент перехода человека в истинного алкоголика.

Незапятнанное имя — это лучшее наследство, которое можно оставить детям.

Алкоголиком можно назвать только того, кто находится одновременно и в психологической и физической зависимости от алкоголя. Всех остальных можно назвать просто пьющими людьми. Алкоголику достаточно совсем небольшой дозы, чтобы «выключиться» до тех пор, пока алкоголь не будет выведен из организма с мочой.

Более того! У таких людей ломается обмен веществ и алкоголь включается в систему обеспечения организма энергией. Помнишь, дорогой мой читатель, байку о том, что бутылка пива по калорийности равна буханке хлеба. И это действительно так, но почти все эти калории для здоровых людей «пустые», то есть они не могут быть использованы организмом. А вот у настоящих алкоголиков эти «легкие» калории начинают питать организм. А «нормальные» калории от пищи становятся организму практически не нужны — они для него «тяжелы».

И ты, дорогой мой читатель, конечно же, знаешь, что алкоголики во время запоев могут неделями ничего не есть. И они могут умереть, если вовремя не примут очередную дозу алкоголя. И это связано именно с тем, что алкоголь стал жизненно — важным компонентом обмена веществ.

От этой отметки (ломки системы алкогольдегидрогеназы) обратного пути нет! Или он настолько сложный, что возвращаются только единицы.

В истории сохранились сведения о нескольких попытках решить проблему алкоголизации населения раз и навсегда. И каждый раз ничего хорошего из этого не получалось.

«Сухой закон» — на уровне государственном — еще ни в одной стране, которая пошла на такой эксперимент, не привел к желаемым результатам. Люди все равно пили, но только все, что попало в руки, как говорили в то время — «все, что горит». Люди, если их насильно оградить от алкоголя, начинают пить даже то, что в принципе пить нельзя. Например, хлорофос! Естественно, со всеми вытекающими из этого последствиями. «Сухой закон» не просто совершенно бесполезен, но и, наоборот, ВРЕДЕН!

Все, что запрещено — манит, кажется очень привлекательным. Я прекрасно помню, как я босоногим пацаном лазил по чужим садам в то время, когда у моей бабушки был лучший сад во всей деревне. Я уверен, что если бы в любой сад был свободный доступ, то моей ноги там не было бы.

— А на каком симпозиуме ты был сегодня?