Такого рода ритуалы, конечно же, создавали фон, на котором присяжные заседатели по делу Бейлиса всё-таки пришли к выводу, что умерщвление отрока Андрея Ющинского было ритуальным… Кстати, слово «ритуал» (в его сакральном, древнейшем значении) и поныне является фундаментальным в размышлениях о судьбах еврейства самых что ни на есть интеллектуалов сионистского склада.
В недавно изданной в Америке на русском языке книге «Из глубин» израильский профессор, доктор физико-математических наук и философ Герман Брановер ставит это понятие в центр современного еврейского самосознания, с презрением и негодованием отзываясь о всякого рода ассимиляционных веяниях не только в Израиле, но и во всём мире: «Там, где социолог предсказывает полную ассимиляцию, вечный жид веками существует в своей неприкосновенной обособленности»(ну разве не об этом же пишет Мишкет Либерман?). «…Мы должны дорожить ритуалом уже и потому только, что он служил тысячелетия нашей защитной стеной, (…); был главным средством нашего сохранения». «Исполняющий ритуал наслаждается высшими удовольствиями… через саму душу». «Вся сложная система нашего ритуала была необходима прежде — тысячи и сотни лет назад (…) без этого нас давно бы не было»… «Только через ритуал лежит путь ребёнка к сохранению его в пределах народа».
Культ тысячелетнего (каким бы архаичным он ни был) ритуала в XXI веке, через сто лет после «Дела Бейлиса»!
Впрочем, человечество, утрачивая универсальные религиозные гуманистические системы — христианство, подлинный ислам, расставаясь с временно заменившими их идеологиями социализма, расставшись с мощной тоталитарной системой фашизма, хватается за любую соломинку, излучающую дыхание сакральности, какой бы архаической, какой бы отжившей и нежизнеспособной ни казалась она, эта сакральность, еще вчера…
А на фоне существования или даже оживления этих культов, вплоть до шаманизма, становится возможным всё — расцвет любых сект, любых ритуалов. Тем более таких, которые, возможно, на самом деле никогда не умирали…
Итак, как сказали бы в советское время, «по просьбе трудящихся евреев» Марка Дейча, Семёна Резника, а также грузина Валерия Каждая, уличивших Солженицына и Назарова в том, что последние плохо знакомы (или даже вообще не читали) с «Делом Бейлиса», мы публикуем основные главы из стенографической записи знаменитого процесса 1913 года.
Станислав Куняев
Выдержки из стенографического отчета [1] Выдержки из протоколов суда публикуются по тексту, подготовленному В. И. Ланиным (псевдоним Игоря фон Глазенапа) на основе публикации газеты "Киевская мысль" (1913 г.). Ввиду огромного объёма протоколов, состоящих в основном из обмена короткими репликами между участниками процесса, редакция ограничивается публикацией наиболее содержательных фрагментов — выступлений экспертов и заключительных слов Обвинения и Защиты. Сокращения оригинала сохраняются.
Состав суда по делу Бейлиса
П р е д с е д а т е л ь — председатель киевского окружного суда Ф. А. Болдырев, ч л е н ы с у д а: К. А. Вигура, А. И. Юркевич, кн. Д. В. Жевахов.
О б в и н и т е л ь — товарищ прокурора с. — петербургской судебной палаты О. Ю. Виппер.
П о в е р е н н ы е г р а ж д а н с к о й и с т и ц ы Александры Приходько — прис. пов. А. С. Шмаков, частн. повер. Г. Г. Замысловский и пом. прис. повер. С. Н. Дурасович.
З а щ и т н и к и — присяжн. поверенные — Д. Н. Григорович-Барский. О. О. Грузенберг, А. С. Зарудный. Н. П. Карабчевский и В. А. Маклаков.
Присяжные заседатели:
М. Д. Мельников (старшина), губернский секретарь, помощник ревизора контрольной палаты.
И. А. Соколовский, крестьянин, контролёр городского трамвая.
И. Г. Перепелица, мещанин, домовладелец Вознесенского спуска.
Г. А. Оглоблин, чиновник почтово-телеграфной конторы.
К. С. Синьковский, чиновник почтово-телеграфной конторы.
М. К. Кутовой, крест. села Хотово.
П. Л. Клименко, крест., служащий демиевского винного склада.
М. И. Тертычный, крест. села Борщаговки.
П. Г. Калитенко, мещан., служащий на вокзале.
Ф. Я. Савенко, крест. села Котуховка.
А. Г. Олейник, крест. села Гостомель.
С. Ф. Мостицкий, извозчик.
В число запасных входили:
Г. И. Яковлев, служащий городской управы, и Х. И. Штемберг, служащий соединенного банка.
20 октября 1913 г.
Богословская экспертиза
Суд предложил религиозно-богословским экспертам анкету из 29 вопросов. Первым выслушивается эксперт со стороны обвинения, патер Пранайтис, б. преподаватель древнееврейского языка в Католической духовной академии в С.-Петербурге, магистр богословия.
Читать дальше
