Павел Кравченко - Интервью с инвестором

– Да, так оно и есть. В России проводится крупнейший, ставший уже традиционным, открытый турнир «Аэрофлот – open». В прошлый раз в нем приняло участие более 200 гроссмейстеров. Лучших шахматистов мира собирает чемпионат клубов России. В Сибири проводится один из крупнейших международных турниров.

Растет и массовость этого вида спорта, в первую очередь среди детей и школьников. Я, например, с удивлением узнал, что в Саратове существует уже 10 школ, где детей обучают шахматам.

– Анатолий Евгеньевич, вы побывали более чем в ста странах. Какую страну вы выбрали бы, если бы получили право на постоянное проживание?

– Естественно, Россию.

– А кроме России, какая страна для вас наиболее предпочтительна и комфортна?

– Сложно сказать. Жить постоянно, наверное, не хотел бы нигде. В прошлом году побывал в Уругвае. Очень интересная страна. Нравятся места, напоминающие Прибалтику с ее соснами и песчаными дюнами, – юг Германии, Бельгия, во Франции – Нормандия. Замечательный город Париж. Красиво в Северной Испании. Вообще-то чудесных мест на нашей планете много. Мне не нравятся большие американские города. Не понимаю, почему миллионеры так рвутся во Флориду. Конечно, там тепло, но в тоже время большая влажность и опасно.

– Опасно в каком смысле?

– В самом прямом. Мой школьный товарищ живет в США, возле мыса Канаверел. Я сам видел огромный плавник акулы на гребне волны в океане. Очень много змей, а крокодилы постоянно мигрируют из одного водоема в другой. И нет гарантии, что в твоем маленьком чистом озерке завтра не появятся крокодилы. Мы с товарищем вечером как-то поехали кататься на велосипедах, небольшие крокодилы разбегались прямо из-под колес. Приятного в этом мало. Например, у всех там перед домом зеленые газоны, но ведь змеи могут заползти и туда.

Хорошие места в Штатах – Калифорния, Сиэтл, нравится также Нью-Йорк, но не больше недели. Жить там просто невозможно. Жаль, что таким же суетным городом становится Москва.

– Где и как вы предпочитаете отдыхать?

– Люблю горы и море. Если угадать с погодой, нравится средняя полоса России, вне зависимости летом или зимой.

– Какими видами спорта, кроме шахмат, вы занимаетесь?

– Я вырос в Златоусте – столице лыжного спорта, поэтому люблю ходить на лыжах. Играл в большой теннис. При любой возможности плаваю в бассейне, занимаюсь оздоровительной гимнастикой, немного играю в баскетбол.

– Ваше мнение относительно поединков в шахматы между человеком и ЭВМ? Человек в принципе может обыграть машину?

– В принципе может, но шахматист должен быть в отличной физической форме, а подготовка к такому матчу должна проходить на уровне подготовки к чемпионату мира. Сложность проблемы игры с компьютером в том, что при достижении ЭВМ определенного уровня этот уровень машина сохраняет и днем, и ночью. У человека даже во время одной партии спортивная форма может изменяться, не говоря уже о целом матче. Отмечу также проблему психологической устойчивости человека. Сегодня шахматисты соглашаются играть с компьютером в неравных условиях. И это мне вообще непонятно. Считаю, что у компьютера необходимо изымать информационную базу. ЭВМ с высоким игровым уровнем имеет базу с определенным количеством сыгранных партий. Другими словами, в память компьютера заложены все достижения человечества в шахматной игре. Когда гроссмейстер проигрывает компьютеру, создается впечатление, что компьютер умнее человека, а это вовсе не так, это принижает уровень спортивных шахмат. Словом, ситуация оборачивается не в пользу человека. Совсем недавно, например, Адамс проиграл компьютеру с разгромным счетом – 0,5 на 5,5, а ведь сегодня Адамс входит в десятку лучших гроссмейстеров мира. Это негативная тенденция. Но есть и более тонкие вопросы: какие часы считаются судейскими – компьютерные или часы оператора. Чтобы сделать ход, необходимо потратить время. У меня это занимает полсекунды, а компьютер делает это автоматически. Например, если осталось две секунды, то машина успеет сделать ходов десять, а человек не более двух.

– Анатолий Евгеньевич, все ли вас устраивает в мировом развитии шахмат?

– Мне не нравится, как это все происходит. Есть необратимые процессы. Не выдерживает никакой критики система чемпионатов мира, существующая уже лет восемь. С внедрением компьютеров изменились формы и методы подготовки к соревнованиям. Шахматистов уже не так интересует глубина замыслов, в мое время они более тонко оценивали позиции. У нас применялись другие методы и формы подготовки. В рамках одного дебюта разрабатывались новые концепции, которые мы отстаивали на основе его конкретного анализа. А сейчас, если спросить гроссмейстера, что такое концепция, то мы вряд ли получим правильное толкование этого понятия.