Финансовый успех - теперь уже не просто признак благодати, но сама благодать. В круговороте совсем не призрачной жизни цифр и канторовских множеств ("актуальной бесконечности") - трансфинитной среды виртуальных операций, тщательно взвешенных устремлений и просчитанных порывов, финансовые ресурсы, заменив харизму, определяют статус индивида, положение в обществе и положение самого общества, диапазон легальных возможностей в Новом мире, претендуя стать творческими энергиями, источником как созидания, так и уничтожения.
Финансовый успех в качестве мерила личности и общества становится, таким образом, универсальной шкалой. Но по-настоящему крупный успех все чаще оказывается выше личных и социальных усилий, за пределом труда и морали, являясь признаком особой благосклонности некоего корыстного божества.
По крайней мере, в эстетических категориях все это напоминает то ли строительство вселенского лабиринта - опрокинутой в глубины земной плоти эшеровской версии Вавилонской башни, то ли воссоздание мистифицированного кафкианского Замка, чей центр невидим, а власть - везде. Кодовым же ключом к подобной конструкции земных иерархий является тривиальная модель политкорректного Севера (мировой град) в обрамлении про'клятых стран остального мира (мировая деревня) с их в общем-то не вполне легитимной с точки зрения новой ситуации и подведомственной властью.
* * *
Происходящее наводит на аналогии с ситуацией поздней Античности: мировоззренческий синкретизм и размывание культурных горизонтов, падение морали и распространение идеологии общества потребления, переселение народов и миростроительные амбиции.
Однако исторический итог складывается заметно иной. Вместо былого сообщества катакомб на планете выстраивается глобальный Undernet, эксплуатирующий возможности иллегальных проектов и гибких неформальных организаций, не скованных ни моральными, ни юридическими ограничениями, что оказывается их существенным конкурентным преимуществом.
На сегодняшний день просматриваются, пожалуй, несколько рациональных сценариев развития событий на планете.
Одна логическая траектория, чей дизайн достаточно внятен: последовательное выстраивание геоэкономического каркаса Нового мира, или, проще говоря, создание глобальной и тотальной налоговой системы.
Но если наметившаяся каталогизация мира все же споткнется, то произойдет замена статичной, "закрытой" схемы геоэкономических связей на "открытую", динамичную систему управления, прочитывающую социальные технологии, исходя из постулатов самоорганизующейся критичности.
Возможны модификации глобальной модернизации в виде "большой игры" на рынке ресурсов или возрождения неопротекционизма. Вероятно рас-
пространение оригинальных форм контроля над событиями, проецирование оригинальных миростроительных горизонтов/образов будущего, проектирование новых конфликтов, равно как и способов их урегулирования, разведение прав владения и режима их реализации. А также масштабное перераспределение объектов собственности, ресурсов, энергии - и еще, пожалуй, радикальное изменение структуры цен, в том числе за счет целенаправленно взорванного мыльного пузыря финансов.
* * *
И все же то, что мы наблюдаем - исторический пересменок, предместье призрачной цивилизации, полярного града освобожденного Франкенштейна. Это своего рода лоскутное одеяло: причудливый симбиоз разнородных, плохо сшитых систем, порою, как всякая химера, весьма завораживающего свойства. Даже первые картинки волшебного гиньоля заметно изменили представления о мире, обществе, человеке.
История, нанося ощутимые удары, творя зигзаги и прорывы, ускорения и перестройки, расплачивается по счетам особой валютой - опытом. Исследователь же горизонтов, вычерчивая картографию постсовременного глобуса, рано или поздно задумывается над ключевым вопросом: что принесет человечеству утверждение новых ценностей и каковы окажутся правила игры на планете?
Между тем вероятность воплощения мегаломаничного дизайна в соответствии с прежней логикой социального строительства вызывает серьезные сомнения. Если вдуматься, в самой стилистике трансформации - несущей одновременно энергии индивидуации и глобального контроля - скрыта двусмысленность. Семантика сетевой культуры проявляет себя - наводя опять-таки на мысли о катакомбных временах - как своеобразная реконструкция соборного, а не храмового единства христиан - хранителей ключей культуры Большого Модерна.
Читать дальше
