Гленн Йеффет - Прими красную таблетку - Наука, философия и религия в «Матрице»

Ситуация, в которой герой покидает свой отряд, а потом внезапно появляется в последний момент и спасает положение, — обычное дело для кинематографа. В данном случае этот ход был использован для того, чтобы очень тонко обозначить присутствие Бога.

Хотя люди в Матрице кажутся атеистами, поскольку они не демонстрируют ни знания Бога, ни веры в него, по своей сути фильм глубоко религиозен в том, что рассказывает об изгнанниках, возвращающихся в Сион. Или, если быть точнее, о Сионе, возвращающемся на предназначенное ему место на земле. Без действующего за кулисами Бога невозможно объяснить воскрешение Нео и прочие чудесные явления в фильме. Откуда пришел Избранный, если не от Бога? Откуда Пифия узнала о будущих событиях, если она не была вписана в божественный план спасения? Может, Бог и «скрывал свой лик» два столетия подряд, предшествовавших началу «Матрицы», однако, когда объявляется Нео, Бог возвращается, и начинается восстановление. Похороненный под землей Сион вскоре будет возрожден, и у него начнется новая жизнь благодаря вмешательству Избранного, посланного Богом. Уцелевшие несколько человек в Матрице напоминают долину сухих костей у Иезекииля (Иез. 37), последние останки того, что когда-то существовало. Вот из этих «строительных блоков» Бог вновь создаст человечество, свободное от гнета Матрицы. Долгожданное восстановление уже близко.

Братья Вачовски никоим образом не собирались сделать из «Матрицы» утонченное евангелическое средство внедрения религиозных идей в массовую психику. Утверждать, что «Матрица» — это «христианское кино», значило бы проигнорировать тот факт, что фильм насыщен бесчисленным множеством других древних религиозных и философских идей, большая часть из которых явно не относится к христианству. Можно было бы без особого труда настрочить статью, в которой «Матрица» рассматривалась бы через призму гностицизма, метафизики Беркли, буддизма, пифагорейской нумерологии, неоплатонизма и, без сомнения, массы других идеологических точек зрения.

Любопытно отметить, что во время онлайнового чата у братьев Вачовски спросили: «Является ли религиозный символизм и религиозная мысль в фильме преднамеренными или нет?» На что братья ответили: «Большей частью да». [180] Текст этой беседы можно найти на сайте awesomehouse.com/matrix. Однако я не стану заострять на этом внимание, поскольку считаю, что в конечном итоге не важно, были ли религиозные идеи, которые обсуждались выше, вложены в фильм «намеренно» или нет. Я согласен с литературными критиками-постмодернистами, утверждающими, что художники находятся под влиянием «плавающих означающих», то есть идей (таких как тема изгнания и возвращения), пронизывающих культуру и дожидающихся, чтобы их переварили и использовали по-новому. Очень возможно, что братья Вачовски чувствовали, что (светские) идеи реставрации и нового творения являются темами, на которые откликнется целевая аудитория фильма. Они оказались правы.

Осталось ответить на последний вопрос: почему братья Вачовски решили рассказать именно эту историю? Другими словами, зачем они соединили несоединимое — квазирелигиозную историю с высокоскоростным ультранасилием? Не легче ли было просто выбрать что-нибудь одно? Возможный ответ заключается в том, что братья Вачовски прекрасно знают свою аудиторию. Мало кто из сегодняшней молодежи будет с интересом смотреть эпопею Чарлтона Хестона по мотивам Библии. Вачовски включили непомерное насилие в свой фильм по той же причине, по какой фермерам приходится ежегодно увеличивать мощность пестицидов: современная молодежь настолько напичкана насилием и неуважением, что единственный способ разговаривать сегодня с молодым кинозрителем — соответствовать этим стандартам, используя навороченные эффекты, чтобы придать происходящему на экране дополнительную сексуальность и скорость. В противном случае никто не обратит внимания на твой фильм. По этой причине стремительный темп экшн-эпизодов становится необходимым условием, которое создателям фильма приходится использовать с целью привлечь широкую аудиторию: пресные фильмы не собирают полные залы. В то же время своей устойчивой популярностью «Матрица» обязана не экшн-сценам или спецэффектам. В «Терминаторе-2» экшн-сцены не менее восхитительны, вдобавок он построен на апокалиптичном повествовании о человеке, возвращающемся из уничтоженного будущего, чтобы предупредить нас и уговорить отступиться от настойчивого желания создать искусственный интеллект. И все-таки после того, как «Терминатор-2» покинул кинотеатры, ему не удалось вызвать то почти священное почитание, которое досталось «Матрице». На мой взгляд, свой мгновенный культовый статус «Матрица» обрела благодаря подтексту изгнания, реставрации и осуществления эсхатологической надежды. Этот подтекст окольными путями доходит до зрителя.