Олег Верещагин: Воспитание воина

Этот принцип тоже долгое время подвергался осмеянию. Мол, задача человека просто жить (в кайф, да?), не задаваясь высокими вопросами и не терзаясь глобальными проблемами. Здоровей будешь. Но дело в том, что так живут животные, а человек не животное, как бы ни изгалялись на эту тему философы и психологи. Наши дети должны расти бойцами, понимающими, что сражение — с обстоятельствами, физическими врагами, болезнью, ленью — делает жизнь полнее, наполняя её незабываемым вкусом победы. Ни лишения, ни боль, ни физическое или моральное напряжение, ни своя или чужая кровь не должны вызывать у них страха.

Я глубоко и непоколебимо убеждён в том, что ни один лозунг не нанёс делу воспитания подрастающего поколения такого вреда, как распространившийся в 50-е годы прошлого века клич “Лишь бы не было войны!”. Смысл его был в том, что поколение, пережившее и въяве видевшее самую страшную войну в истории Земли, прилагало все усилия для обеспечения счастливого будущего своим детям. С чисто человеческой точки зрения это было объяснимо и заслуживало сочувствия. Голодавшие, убивавшие, исстрадавшиеся люди буквально из сил выбивались, чтобы их дети получили всё, что им, родителям, недодала судьба. Именно получили, а не заработали. Недокормленные, пожившие в землянках мама с папой запихивали в клювик своему ненаглядному чаду всё, что он пожелает, по первому его писку, чтобы отвести от него даже тень той беды, которая коснулась их. Вырастал же, соответственно, откормленный, наглый, спесивый и глупый эгоист, презиравший всех и вся (замотанных и “не видевших жизни” родителей — в первую очередь!), а также свято уверенный, что ему обязаны обеспечить всё, что он пожелает. Причём обязаны не только родители.

Такая система не стала тогда правилом, нет! Но и исключением тоже быть перестала. А поскольку воспитанные ею люди обладали невероятной пробивной силой в борьбе за личное светлое будущее, то к 80-м годам как раз они и оказались наверху в низовом и среднем звеньях управления страной. Что в известной степени и предопределило её крах. В наши дни система превратилась из частого, но не всеобъемлющего явления в правило. Детская группа “Непоседы” в одной из своих полушуточных песенок хотя и с горечью, но чётко выразила кредо современного воспитания, спев на мотив песни “Прекрасное далёко”:

И даже в этой вроде бы осуждающей подобную практику строке отчётливо читается: “…в жизни это мало что даёт”. Для людей, воспитанных в подобных ценностных рамках, главное не то, что ты можешь дать, а то, что дадут тебе. Между тем государство, у которого берут, но которому не отдают, обречено на гибель.

Я искренне убеждён, что своя война должна быть у каждого поколения. Я не имею в виду горячую настоящую войну (хотя и она не самое худшее, если даже так и принято думать!).

Каждое поколение, прежде чем занять место отцов, должно пропускаться, как золотоносная порода через решето-грохот, через трудное, опасное, выматывающее физические и духовные силы дело, в ходе которого все ценности сами встанут по своим местам в подобающем им от природы и с начала веков иерархическом порядке, слова обретут первоначальный смысл, а чувства человека очистятся. Те, кто достойно справятся с делом, займут место наверху с тем, чтобы их дети (как, впрочем, и дети несправившихся!) уже лет через 15–20 повторили их путь и не допустили образования совковообразной или демократоидной “элиты”. Я уверен в том, что трудности очищают и закаляют человека.

Не знаю, как вам, а мне противно и смешно смотреть на негроподобных существ в телепающихся по земле безразмерных штанах, куртках, из-под которых торчат майки до колен, и дурацких кепочках козырьком назад, изъясняющихся жестами и междометиями. “Ну как же! — скажет критик. — “Сегодня он играет джаз, а завтра Родину продаст!” Знаем, проходили…” Проходили, но, как видно, прошли мимо. Вдумайтесь без усмешки: да, не все, кто играл джаз, продали Родину. Но все, кто продали Родину, играли джаз… И это факт.

На мой взгляд, нет ничего более приятного глазу, чем строй суворовского училища в мрачно-торжественной ало-чёрной форме цвета крови и порохового дыма. Меня восхищали и восхищают эти — и такие — ребята. Я категорический противник любой бесформенности вообще, и не только в военной организации, но и в обычной школе. У формы есть и важная функция: она дисциплинирует. Форма обязывает, особенно если носят её не по обязанности. Конечно, и форма может обмануть. Но вы не задумывались, почему бандюги всех мастей любят выступать в амплуа военных и милиционеров? Да потому, что в сознании нашего народа форма чётко ассоциируется с честностью, порядком, надёжностью и готовностью помочь. Мальчик, добровольно надевший форму, уже на голову выше того, кто от неё шарахается. Просто потому, что он её надел.