Газета Литературка - Литературная Газета 6235 (31 2009)

Но для его преемников, пытающихся новый режим стабилизировать, интеллигенция стала обременительной обузой, скорее опасной, чем необходимой. Ведь новая, национальная революция "второй волны", неизбежность которой ощущается в атмосфере, преемникам не нужна. Естественно, что из двойственного содержания первой, буржуазно-демократической, революции они охотно приняли буржуазную составляющую и занялись её насаждением во всём жизнеустройстве.

Но при этом взяли под подозрение и ограничили как только могли составляющую демократическую. Придя тем самым в непримиримое противоречие с интеллигенцией России.

Отсюда вполне осознанная и целенаправленная задача для власти: "переквалифицировать" доставшуюся в наследство от СССР огромную и вольнолюбивую русскую интеллигенцию с её гигантским интеллектуальным потенциалом в некий "средний класс", о коем ещё двадцать лет назад у нас и слыхом не слыхивали.НОВЫЕ ПЕСНИ

Однако новое время - новые песни. Сегодняшнее общественное строительство имеет совсем иные задачи и мотивировки, нежели в 1920-1980-е годы. Расценка общества в категориях преуспеяния, классификация людей по уровню заработка, свойственная для современной политологии, означает ни много ни мало смену социологической парадигмы. В этом - суть перехода на "новояз", суть интервенции в Россию западной социологии и её специфических терминов, оказавшихся на острие атаки. Сегодня нас призывают мыслить в категориях чистогана, нам навязывают социологические понятия, отражающие не общественную функцию человека, не его роль и значение в мире, а лишь характеризующие его достаток. И сам достаток уже претендует на роль критерия человеческой личности, её успеха, её значения и т.д.

На наших глазах происходит попытка растворить интеллигенцию в некоем морально и политически индифферентном среднем классе, который, собственно, никаким классом не является вообще, а представляет собой всего лишь общественную страту с имущественным цензом.

Дело в том, что в средний класс социологи зачисляют представителей различных групп вне зависимости от характера труда: умственного или физического, наёмного или свободного, творческого или рутинного, управленческого или исполнительского.

Профессор, писатель или художник может оказаться в среднем классе на равных основаниях с высококвалифицированным рабочим или мелким предпринимателем. В общественном сознании он не сегодня завтра встанет на одну доску с "офисным планктоном", мелким лавочником или охранником. Что общего у них между собой? О каком классовом сознании может идти речь?

Это запланированное свед amp;eacute;ние интеллигента с традиционного в России пьедестала призвано определённым образом модифицировать самосознание целого класса. Ещё вчера мы могли гордо говорить о себе: мы - русские интеллигенты. Но завтра нам придётся, как видно, забыть о своём экзистенциальном предназначении и скромно (если не униженно) представляться: средний класс-с

Мне могут возразить: на Западе б amp;oacute;льшая часть интеллигенции так-таки входит в средний класс именно наряду с мелкой буржуазией и высококвалифицированными рабочими. Но всё дело в том, что наша интеллигенция как феномен русского общественного сознания - это не интеллигенция в западном понимании слова. Для социолога эти две интеллигенции - практически одно и то же. Но не для обществоведа, не для политолога.

Итак, изменение общественной структуры России есть прямое следствие смены политического режима. Только так можно объяснить настойчивую попытку превратить класс интеллигенции (с её классовыми правами, интересами и солидарностью, классовым сознанием) в неконсолидированную страту. Попытку, усиленную пропагандой "прелестей" этого самого фантомного среднего класса.

Что же такое в реальности средний класс?УТОПИЯ

"Средний класс" - понятие, устоявшееся у западных социологов, но для России новое, неразработанное. При Романовых о среднем классе никто и не подозревал, предпочитая простое, всем понятное слово "обыватели". В СССР такого понятия марксистская социология не терпела, не изучала его.

В среднем классе нет и по определению не может быть ничего революционного. В отличие от истинного класса-революционера среднему классу есть что терять. А то, что он способен приобрести, завоевать, он и так приобретёт и завоюет, не прибегая к революции. Недаром наши младореформаторы были так озабочены скорейшим ростом этого класса, так расписывали нам необходимость и пользу его. Что же, они ударными темпами готовили себе могильщика? Конечно же, нет! Превращение основной массы населения в средний класс (именно так ставят задачу реформаторы) есть наилучшая гарантия от всяких социальных потрясений. По мере того как средний класс растёт, укореняется и пухнет, с ним растёт и общественная инертность. "Лишь бы не было войны!" - вот самый излюбленный лозунг среднего класса.