Алексей Кузнецов - Славянские «полицаи»

Васюра попал в лапы компетентных органов, но прикинулся «мелкой рыбёшкой», отсидел небольшой срок (3 года) и стал проживать в Киеве, время был даже заместителем директора совхоза, и почетным курсантом Киевского высшего военно-инженерного училища. Когда Васюру арестовали вновь (он всплыл в связи с арестом другого немецкого пособника из того же батальона некоего Мелешко, подчинённого Васюры, командира роты), он обратился с прошением о помиловании, где в частности писал: «Прошу дать возможность мне, больному старику, дожить жизнь со своей семьей на свободе». В конце 1986 года он был расстрелян.

Вот ещё интересная судьба, судя по всему, «идейного» противника Советской власти, белорусского националиста. Из советских документов: «Юрковский Василий Яковлевич, 1920 года рождения, беспартийный, без определенных занятий, репатриант из Бельгии. Арестован 15 ноября 1949 года. Обвиняется в измене родине. Проживая на оккупированной немцами территории Пинской области БССР, в 1941 году добровольно поступил на службу в полицию, принимал активное участие в карательных акциях против партизан, а также учинял насилие и грабеж над местным населением. Неоднократно участвовал вместе с немцами в зверском и массовом уничтожении советских граждан. С января 1944 года, бежав в Германию, состоял на службе в центральной группе пропаганды «СС» и принимал активное участие в распространении на фронте фашистских листовок. В 1946 году, находясь в Бельгии, участвовал в создании антисоветской националистической организации « Союз белорусов в Бельгии» и затем являлся председателем «комитета» этой организации, которая вела вражескую работу против СССР».

Скрывшимся бывшим «полицаям» сложновато жить и ныне, после развала СССР. Дело в том, что «полицаев», даже если их тянуть за уши, сложно выдать за «пламенных борцов с тоталитаризмом», как, например, тех же «власовцев» или партизан УПА. Слишком много на «полицаях» крови. Очень редко, но всплывают разоблачения бывших «полицаев», даже сейчас, когда они уже дряхлые старики. Так в 2003 году начался судебный процесс над бывшим «полицаем» — украинцем Осипом Фирищаком, который приехал в Соединенные Штаты в 1949 году и поселился в Чикаго. В 2005 году Фирищак был лишён гражданства, а в 2008 году федеральный иммиграционный суд США отдал распоряжение депортировать его на Украину. Фирищаку к тому времени стукнуло 87-лет. Благодаря многочисленным документам, которые были обнаружены в украинских архивах, сотрудникам отдела удалось установить, что с 1941-го по 1944 год Фирищак жил во Львове и был «полицаем», помогал нацистам, которые арестовывали евреев и отправляли их в лагеря принудительного труда и смерти. Впрочем, обвиняемый всё отрицает. Надо заметить, что правдоискателями, ищущими бывших палачей по всему миру, являются еврейские организации. Они нанимают частных сыщиков и хорошо платят.

Мой рассказ был бы неполным без упоминания о некой « Тоньке-пулемётчицы». Это была женщина Антонина Макарова Макаровна, москвичка, служившая в 1942–1943 гг. у Каминского в его «Локотском округе» в качестве палача в ходе массовых расстрелов из пулемёта. Судьба её была удивительна — в возрасте 19 лет, ещё девчушкой, медсестрой попала в окружение и после 3 месяцев скитаний с другим «окруженцем», вышла в посёлке Локоть, где орудовала банда «полицаев» Каминского. Тоня тронулась умом, т. к. удовлетворяла похоть любого «полицая», и, в конце концов, её совершенно пьяную вывели и усадили за пулемёт. Напротив были обречённые на расстрел, а её попросили их расстрелять, что она и сделала. Так она стала работать палачом в полиции Каминского.

«Все приговоренные к смерти были для меня одинаковые. Менялось только их количество. Обычно мне приказывали расстрелять группу из 27 человек — столько партизан вмещала в себя камера. Я расстреливала примерно в 500 метрах от тюрьмы у какой-то ямы. Арестованных ставили цепочкой лицом к яме. На место расстрела кто-то из мужчин выкатывал мой пулемет. По команде начальства я становилась на колени и стреляла по людям до тех пор, пока замертво не падали все…» — рассказывала она потом на допросах. «Я не знала тех, кого расстреливаю. Они меня не знали. Поэтому стыдно мне перед ними не было. Бывало, выстрелишь, подойдешь ближе, а кое-кто еще дергается. Тогда снова стреляла в голову, чтобы человек не мучился». Ей было, когда она работала палачом, 20–22 года!!! Часто ей приходилось расстреливать людей целыми семьями, включая детей.