Н Фишман - Ни одного дня без строчки (Рассказ о книге эскизов Бетховена)

Скрыв от читателей содержание "сущей реликвии", Смоленский предуведомил о возможности ее появления в печати. На чем было основано это сообщение? Ответ на этот вопрос мы находим в письме от 19 марта 1900 года, написанном Танеевым музыкальному издателю М. П. Беляеву:

"В Москве нашлась собственноручная тетрадь его (Бетховена. - Н. Ф.) эскизов, - писал Танеев. - Она принадлежит директору Румянцевского музея Михаилу Алексеевичу Веневитинову, и не может быть никаких сомнений в ее подлинности . Когда я увидел эту драгоценность, я прежде всего подумал о том, как бы хорошо было ее издать в виде автографа, и о том, что буду склонять Вас к ее изданию . Если бы на долю русского издателя выпало познакомить музыкальный мир с подлинной книгой эскизов Бетховена, где видно, как он работал, в каком порядке одна его мысль сменяла другую, что именно он считал нужным выкинуть и заменить другим, то как бы это было хорошо".

Беляев не принял предложения Танеева. Свой отказ он мотивировал тем, что его издательство учреждено для пропаганды музыкального творчества только отечественных композиторов. Отрицательный ответ весьма огорчил Танеева. "Мне жаль, - написал он Беляеву, - что Вы даже для этого автора не хотите сделать исключение. Бетховена вряд ли правильно считать немецким автором. Он принадлежит всему миру, в том числе и нам, русским".

Но убеждения не помогли. Книга эскизов осталась неизданной. Она впервые увидела свет лишь шестьдесят с лишним лет спустя в виде трехтомной публикации Государственного центрального музея музыкальной культуры, которому она принадлежит в настоящее время {"Книга эскизов Бетховена за 1802-1803 годы. Исследования и расшифровка Н. Л. Фишмана". М. Музгиз. 1962,}.

Рукопись не датирована автором. Но сопоставлением ее с другими материалами архива Бетховена, а также с его письмами определяется, что первые записи появились в ней в апреле 1802, а последние - не позднее марта 1803 года. Содержание ее составляют эскизы таких произведений, как Героическая симфония, Крейцерова соната для фортепьяно и скрипки. Восемнадцатая фортепьянная соната, вариации на тему из балета "Творения Прометея" и многие другие. Среди представленных в рукописи инструментальных и вокальных сочинений имеется ряд пьес, никогда ранее не издававшихся. Сказанным определяется историческая ценность документа. Напомним здесь, кстати, слова П. И. Чайковского о том, что именно в Героической симфонии "раскрылась впервые вся необъятная изумительная сила творческого гения Бетховена".

Чем же обогащает эта рукописная книга эскизов наши сведения о Героической симфонии Бетховена?

Не будем сейчас касаться уточненных с помощью рукописи хронологических и других специальных вопросов. Осветим в самых общих чертах лишь диктуемую изучением эскизов трактовку содержания симфонии.

Широко известно, что данное произведение Бетховен был намерен посвятить Наполеону Бонапарту, но решительно и категорически отказался от такого посвящения после того, как в 1804 году Бонапарт принял императорский титул. В литературе с давних времен укоренилась в связи с этим версия, будто на создание Героической симфонии Бетховен был вдохновлен военными успехами французского полководца.

Эта версия плохо согласовывалась с тем фактом, что финал Героической симфонии написан Бетховеном на музыкальную тему, заимствованную им из его же балета "Творения Прометея". Для устранения противоречия в начале XX века была выдвинута (немецким музыковедом П. Беккером) "компромиссная" версия, согласно которой в Героической симфонии можно различить прообразы и Наполеона (первая часть) и мифического народного героя Прометея, принесшего людям свет знаний (финал).

Однако сравнительный анализ эскизов, заключенных в разбираемой рукописи, показал, что с музыкальными темами балета "Творения Прометея" теснейшим образом связана не только главная тема финала симфонии, но и главная тема ее первой части. Более того, сопоставление эскизов Героической симфонии с эскизами балета, относящимися к 1800 году, позволило выяснить идейные мотивы, лежащие в основе этой общности. Вот, к примеру, несколько словесных ремарок Бетховена к эскизу той сцены балета, в которой Прометей оживляет статуи мужчины и женщины своим чудодейственным факелом:

Такты Ремарки

1-19 Два творения медленно идут по сцене с заднего плана.

20-31 Прометей в восторге оттого, что его план оказался так хорошо

выполненным, он несказанно этому рад, он приказывает творениям