Лев Троцкий - Европа в войне (1914 – 1918 г.г.)

Подошла сестра с сообщением, что сейчас прибудет врач для перевязки. Наша беседа была прервана.

Париж.

«Киевская Мысль» N 344, 14 декабря 1914 г.

Общественная мысль склонна присматриваться к тем фигурам, которые в силу своего положения являются или считают себя предопределенными посредниками при ведении будущих мирных переговоров. Таковы Вудро Вильсон, [32]северо-американский президент, и Бенедикт XV, [33]папа римский. Оба они, однако, предстали в последнее время пред общественным мнением Франции с не совсем благоприятной стороны. Вудро Вильсон – своей нотой по поводу морской торговли. [34]Клемансо [35]прямо писал, что американский президент ликвидирует свою миссию беспристрастного посредника. Теперь не столько французские радикалы, сколько бельгийские католики то же самое говорят о папе. На первый взгляд это кажется тем неожиданнее, что вся предшествующая агитация французских католиков направлена была на то, чтобы воспользоваться международными затруднениями республики для восстановления ее дипломатических сношений с Римом. Но тут, как сейчас увидим, противоречия нет.

В итальянских газетах проскользнуло сообщение или авторитетная догадка, что предложение папы о размене пленными, непригодными более к военной службе, есть не что иное, как скромное начало более широкого плана, именно – ведения в будущем через посредство Рима мирных переговоров. Казалось бы, что эта перспектива, где папа выступает апостолом-умиротворителем в самой страшной из катастроф, должна прежде всего привлечь к себе сердца французских и бельгийских католиков: о подобном возрождении «светской власти папы» над монархиями и республиками ультрамонтаны давно уже разучились даже и мечтать. Между тем действительная или предполагаемая инициатива папы наткнулась на резкий отпор с той именно стороны, откуда это менее всего можно было, казалось бы, ожидать. 6 января в «Petit Parisien» [36]появилась крайне сенсационная статья: «Папа и бельгийские католики». «Petit Parisien» – это самая распространенная газета Франции. «Беспартийность» газеты, ее «независимость» от политических групп и отдельных крупных политиков представляют особые удобства, для того чтобы в нужную минуту пустить со страниц этой газеты в оборот какую-нибудь пробную идею. Так обстоит дело, несомненно, и в настоящем случае. Статья о папе, которая рекомендуется редакцией как исходящая от бельгийского католика, занимающего высокое место в своей партии и в своей стране, помечена в заголовке Гавром, местом пребывания бельгийского правительства. Все это, конечно, не случайно. А вот содержание этой исключительной статьи:

«…Бельгийский народ является самым католическим народом мира; он один только дал миру зрелище непрерывного католического управления в течение более тридцати лет. Никогда святому престолу не приходилось испытывать несчастий или подвергаться ударам, чтобы Бельгия не страдала и не содрогалась вместе с ним. Сравните великолепные дары, которые подносятся ежегодно папе семью миллионами бельгийских католиков, с теми посредственными приношениями, которые с трудом собираются среди двадцати миллионов католиков Германии»… И что же? За свою вековую преданность и несокрушимую верность бельгийские католики не получили сейчас от папы ничего, кроме разрешения не собирать для него на сей раз ежегодной дани и кроме мало определенных платонических фраз. «Если папство, – продолжает наш автор, – не является больше солдатом права, если наиболее преступные покушения на независимость и свободу мирных народов не исторгают у него протеста, если оно не смеет или не может, из дипломатии или осторожности, возвысить голос в защиту народа, подвергшегося мукам за свою верность международным обязательствам, – с каким же лицом (de quel front) будет оно претендовать отныне на роль морального законодателя и духовного судьи?». Даже разгром Лувена [37]не выбил папу из состояния душевного равновесия. А между тем что такое Лувен с его университетом? Это цитадель католицизма в Западной Европе. Лувен находился непосредственно под руководством папы и его епископов и формировал сознание нескольких тысяч молодых католиков, являвшихся неизменно духовной гвардией папы в бурях реформации, революции и социалистической борьбы. Сейчас библиотека лувенского университета сожжена, ученики рассеяны, учителя нашли убежище в еретической Англии и антиклерикальной Франции; только Рим не сделал ни одного жеста, не произнес ни одного слова, чтобы прийти к ним на помощь. Более того. «В то время как солдаты Вильгельма II удушают бельгийских священников и сжигают их церкви, младотурецкие башибузуки, его союзники, избивают на востоке католическое население. Но Рим не шевелится. О, героические времена крестовых походов! О, священные войны против чумы Ислама, которые являются одним из наиболее прекрасных прав папства на признательность мира!» И после дальнейших горестных замечаний автор заканчивает такой нотой: «Я не хочу верить и я не признаю за собой еще права говорить, что папство пассивно присутствовало при зрелище войны, где друг против друга стоят прусское новоязычество и христианское публичное право, что папство усвоило себе поведение Пилата, безразличного зрителя борьбы, т.-е. соучастника».