Дмитрий Галковский - Утиная правда 2005 (2)

В дружественной газете «Взгляд» опубликована очередная статья Друга Утят, представляющая большой интерес и для читателей «Утиной правды». В авторском варианте статья имеет подзаголовок «Где церковь — там поп, где фабрика — там Кноп». Вторая часть статьи называется «Долг платежом. (Красин)» и будет опубликована во «Взгляде» в ближайшее время. Ссылку на неё редакция даст отдельно.

Длительное время характерной особенностью отечественных СМИ являлась идеологическая зашоренность, господство оценки над фактом.

Типовая журналистская статья состояла из отвратительного хлебова абстрактных рассуждений, невыносимых для культурного читателя. Последнее время в хлёбово стали добавлять гренки фактов.

Это шаг в правильном направлении. Ведь читатель открывает газету или включает новостную программу, чтобы получить «массовую информацию», а не «массовые рассуждения». Ушли в прошлое времена безумной воспитательницы детского сада, заполнявшей эфир «Вестей» идиотскими сентенциями: «сказка ложь, да в ней намек», «возьмемся за руки, друзья», «без труда не вытащишь рыбку из пруда». Однако с фактической насыщенностью СМИ дела обстоят еще туго. Сыпануть пригоршню жареных фактов мало. Факт раскрывается при сопоставлении, при наличии исторических аналогий и смысловых параллелей.

Общий уровень информационной культуры в РФ по-прежнему низкий. Чтобы показать, как информационный текст, помещенный в контекст истории, приобретает совсем иное значение, приведу один пример.

Все мы знаем историю Саввы Морозова, экстравагантного мецената, финансировавшего театр Станиславского и партию Ленина, а затем окончившего жизнь самоубийством.

В последнее время картина дополнена красочными деталями. Например, объяснена фантасмагорическая связь между труппой МХТа и труппой РСДРП(б). В революционно-театральную деятельность Савву Тимофеевича вовлекла актриса МХТа Юрковская (Андреева), она же агент Ленина под кличкой Феномен. Также более логичным стал уход Морозова из жизни. Скорее всего он был застрелен другим ленинским агентом — Красиным. Ужаснувшись революционному террору, Морозов отказался финансировать большевиков. Тогда Феномен уговорила своего поклонника застраховаться на ее имя. Остальное понятно. Убить человека Красину, террористу и фальшивомонетчику, не стоило ничего.

Но новая информация не меняет общей картины. Купчина-старообрядец, понабравшись европейского лоску, пустился во все тяжкие и погиб. Не вынесла простодушная натура русского бородача декадентщины Серебряного века.

Однако давайте посмотрим на историю с Морозовым в контексте. Прежде всего, что такое старообрядчество? Старообрядчество — это разновидность христианства. Сама по себе христианская церковь вненациональна. Те или иные национальные церкви могут поддерживаться государством и приобретать националистический оттенок. Например, англиканство, французский католицизм, русское православие. Но старообрядчество всегда испытывало гонения от государства. С точки зрения раскольников, русский царь — это антихрист, а русские, исповедующие официальное православие, — зловредные еретики. Еретики номер один гораздо опаснее, чем католики, протестанты или даже мусульмане. То есть старообрядчество — это антирусская космополитическая секта. Ничего специфически русского, кроме исторически сложившегося контингента, в этой секте нет. В принципе раскольником может быть и китаец, и негр. А вот русскому монархисту путь в раскольники был заказан. «Романовы продались антихристу».

Отсюда соответствующая политическая практика. Герцен в «Былом и думах» так описывает свою встречу с раскольничьим гуру, главою некрасовцев Осипом Гончаром (дело было во время очередного польского восстания):

«Не зная ни одного слова, кроме по-русски и турецки, он отправился в Марсель и оттуда в Париж. В Париже он виделся с Чарторижским и Замойским (руководители польской эмиграции), говорят даже, что его возили к Наполеону III <���…> Мы жили тогда в Теддингтоне — без языка не легко было добраться до нас, и я поехал в Лондон на железную дорогу встретить его. Выходит из вагона старый русский мужик, из зажиточных, в сером кафтане, с русской бородой… подал мне руку. Кафтан распахнулся, и я увидел на поддевке большую звезду — разумеется, турецкую <���…> Он постоянно оговаривался, употреблял уклончивые фразы, тексты из священного писания, делал скромный вид, очень сознательно рассказывая о своих успехах, и если иногда увлекался в рассказах о прошлом и говорил много, то, наверное, никогда не проговорился о том, о чем хотел молчать.<���…> В успех польского дела он уже не верил и говорил о своих парижских переговорах, покачивая головой.