Биньямин Нетаниягу: Место под солнцем

Секрет Герцля состоял в том, что он стал первым евреем новейшего времени, открывшим для себя искусство политики и научившимся использовать общность интересов. Кайзеру он представил сионизм как движение, которое не только отвлечет энергию молодых германских радикалов, но и создаст в самом сердце Ближнего Востока еврейский протекторат, дружественно расположенный по отношению к Германии. Таким образом, для кайзера откроется дорога в Индию. Герцль добивался германского покровительства, подчеркивая ту выгоду, которую Берлин сможет извлечь из сотрудничества с сионизмом, но кайзер был заинтересован также и в том, чтобы избавить свою страну от большей части "ростовщиков".

Снова прибегнув к использованию эгоистических интересов сильных мира сего, Герцпь добился еще одной, совершенно немыслимой аудиенции – на этот раз у султана Османской империи, в Константинополе в мае 1901 года. Напомнив султану историю об Андрокле, который вытащил из лапы льва мешавшую тому колючку, Герцпь сказал увязшему в долгах властелину:

"Вы, ваше величество, – лев, а я, возможно, Андрокл, и, быть может, есть колючка, которую надо вытащить. Колючка, как я понимаю, – это ваши долги". И эту колючку Герцль предложил вытащить с помощью крупных еврейских банкиров/*3.

Тот интерес, который мировые лидеры очень скоро проявили по отношению к едва созревшему плану Герцля, доказывает успех его тактики и мощь его яркой индивидуальности. К октябрю 1898 года, спустя всего лишь год после того, как сионизм впервые заявил о себе на 1-ом конгрессе в Базеле, Герцль успел уже дважды встретиться с кайзером Вильгельмом. Внимание, оказанное Герцлю при дворах ведущих европейских держав, никоим образом не ослепило национального лидера, который прекрасно понимал, что его главная задача – привлечь на сторону сионизма самих евреев. После Макса Нордау самым крупным его союзником среди еврейских интеллектуалов стал известный английский писатель Исраэль Зангвилл, который использовал весь свой талант и влияние для пропаганды идей сионизма в Британии, могущественнейшей державе мира начала XX столетия. Однако самая пылкая, самая обнадеживающая поддержка исходила не из уютных еврейских салонов в Центральной и Западной Европе, а из Польши и России, где многомиллионные еврейские массы влачили жалкое нищенское существование. Нарождавшаяся еврейская интеллигенция этих стран с энтузиазмом восприняла идеи сионизма, сулившие евреям новые горизонты за стенами гетто и незримыми границами черты оседлости.

Герцль начал свою общественную деятельность, когда ему было 36 лет. Он умер всего лишь восемь лет спустя, в возрасте 44 лет. Но за этот недолгий срок он совершил настоящую революцию, не имевшую аналогов в истории еврейского народа. Сила его предвидения была сродни пророческому гению, и в течение пяти последующих десятилетий пророчества Герцля полностью потвердились как небывалыми ужасами Катастрофы, так и полным триумфом его идей. Отдельные очаги антисемитизма слились в огромный пожар, который уничтожил тысячелетние еврейские общины в Европе, а вслед за тем еврейский народ восстановил свою национальную независимость в Государстве Израиль.

Почему мировая общественность с такой готовностью восприняла новаторские идеи Герцля?

В начале XX столетия широкая поддержка сионизма в ведущих странах мира была результатом нового отношения к евреям, начало которому положили принципы эпохи Просвещения – признание естественных прав и личной свободы каждого человека. Многие мыслители Просвещения (самым заметным исключением был, пожалуй, Вольтер) полагали, что евреи были безвинно осуждены христианским миром на страдания и бесправие. Следовательно, еврейский народ имел право вновь обрести достойное и равное место среди прочих наций. Жан-Жак Руссо, автор множества самых лучших и самых худших идей Просвещения, чрезвычайно точным образом описал уникальное положение евреев в мире:

"Евреи являют собой поразительный пример – законы Нумы, Ликурга и Солона умерли, тогда как гораздо более древние заветы Моисея живы до сих пор. Афины, Спарта и Рим погибли – населявшие их народы исчезли с лица земли; Сион, хотя и разрушенный, не растерял своих детей. Они живут среди всех наций, но не затерялись в них; у них давно уже нет вождей, однако они остались народом; у них давно уже нет государства, однако они остались гражданами"/*4.

Сначала решение еврейской проблемы представлялось очевидным. Евреям должно быть даровано гражданское и религиозное равноправие в тех странах, где они проживают. В Америке, где новое общество создавалось на основе идей Просвещения, Томас Джефферсон писал, что он "счастлив быть свидетелем восстановления евреев в гражданских правах"/*5. Аналогичный прогресс можно было отметить тогда и в Европе. Казалось, что еврейская проблема стоит на пороге благополучного разрешения.