Он был столь сильный, что американцы и их южнокорейские союзники начали поспешное отступление, стремясь поскорее выскользнуть из-под удара «китайских добровольцев».
Желая остановить или хотя бы ослабить наступление врага, Маккартур приказал авиации разбомбить мосты через Ялуцзян, по которым наступающим непрерывным потоком шло подкрепление с территории Китая. И здесь их ожидал новый сюрприз. Вылетевшие на задание эскадрильи бомбардировщиков Б-29 не смогли выполнить приказ своего командования, поскольку были атакованы советскими истребителями с большими потерями для американских сил.
Так началось прямое, но тайное противостояние в воздухе американских и советских пилотов, которое сводилось только к воздушной дуэли между ними. Скованные директивами своего командования советские ассы не могли бомбить аэродромы противника и пересекать линию фронта в отличие от авиации американцев. Советские МИГи надежно закрыл корейское небо, на всем протяжении фронта не позволяя противнику сорвать снабжение продвигающихся в глубь территории наступающих частей.
Не останавливаясь и не давая врагу стратегической паузы, китайские дивизии продолжали стремительно наступать, и уже к 3 января 1951 года, они взяли Сеул, и успешно отбили контрнаступление срочно переброшенных из Японии новых дивизий. Ценой больших потерь Реждуэю удалось сбить наступательный порыв северян, стабилизировать фронт, и перевести войну в стадию позиционных сражений, где победы носили только локальный характер.
Разъяренный своими неудачами, которые случились всего за шаг до его громкой победы, генерал Маккартур поспешил нажать на Трумэна для оказанья быстрой помощи. Находясь со своим штабом в Японии, он стал настойчиво требовать от президента немедленного разрешения на нанесение полномасштабного ядерного удара по городам северного Китая и советского Приморья, видя только в этом реальную возможность, одержать победу над «азиатами». Кроме этого Маккартур предложил вести войну руками азиатов и перебросить на Корейский п-ов китайские дивизии с Тайваня, ради уменьшения потерь среди американских солдат. Излагая свои идеи будущей войны, генерал вновь горячо гарантировал скорую и безоговорочную победу над коммунистами, но к своему огромному изумлению получил категорический отказ Трумэна.
От стремительного наступления северян, за чьей спиной грозно маячила фигура Сталина, американский президент находился в сильном психологическом шоке. Все надежды на маленькую победоносную войну с треском провалились и теперь дальнейшее продолжение этого конфликта, неизменно приводило к полномасштабной мировой войне.
И тут Трумэн, постоянно вынашивавший за все годы своего правления агрессивные планы по уничтожению Советской России, впервые явственно ощутил всю громадную ответственность, которая ложилась на его плечи с принятием решения по продолжению войны. И впервые пожав не лавры победителя, а терновый венок проигравшего, Гарри Трумэн сильно озаботился.
Весь его военный опыт, полученный президентом в начале века, говорил что, бросив свои лучшие части в войну с сомнительным исходом на востоке, он может получить реальный полновесный удар со стороны русских на западе.
Трумэн очень опасался, что закаленные в горниле войны русские войска просто сметут американские части в воды Ла-Манша, повсеместно встречая поддержку со стороны местных коммунистов и просто сочувствующих людей. Одновременно, учитывая слабость войск Турции и Ирана, следовало ожидать удар и по ним, с первоочередной целью захвата нефтеносных районов Ближнего Востока. Своеобразное воплощение замыслов Ромеля, но только наоборот. При подобном раскладе боевых действий, Комитет объединенных штабов нарисовал не радужную перспективу новой мировой войны. По их подсчетам, потери американских ВВС в этой войне будут столь масштабны, что летчики могут отказаться летать из страха перед ними.
Сидя в Овальном кабинете Белого Дома, президент Трумэн приходилось вновь и вновь, мучительно продумывать и скрупулезно просчитывать различные варианты прямого столкновения своей страны с СССР и в который раз приходить к неутешительному выводу, Америка пока еще не готова разбить своего основного конкурента и окончательно устранить «русский вопрос» с своего светлого пути. Может это, сделает кто-то другой из его приемников, но никак ни Гарри Трумэн. Номинально числясь в покорителях Берлина и Токио, он не сможет стяжать себе лавры победителя Москвы.
Читать дальше