Геннадий Сосонко - Диалоги с шахматным Нострадамусом

За книгу «Написано после моей смерти», выстуканную одним пальнем на машинке после инсульта, Доннер получил литературную премию Голландии

В 1978 году мы с ним сыграли две партии. Эта, в Вейк-ан-Зее, кончилась вничью, но в Сан-Паулу мне удалось победить

Мостик, ведущий к плошали Макса Эйве. украшают литые чугунные буквы, образующие три слова: Мост Хейна Доннера

Мигель Найдорф был живой, непоседливый, эмоциональный человек, с трудом сохранявший молчание и во время партии

Обладая замечательным природным даром. Сэмми Решевскни играл скорее по наитию и в юности совершенно не знал теории дебютов. Рано облысев, он иногда носил паричок

Он единственный в мире шахматист, кому удалось устоять в матче против Фишера (1961; +2-2=7)

Амстердам, 1935. Новый шахматный король Макс Эйве на ступенях женского лицея, где он всю жить преподавал математику

В честь победы над Алехиным был написан «Марш Эйве». Он стал необычайно популярен И часто игрался тогда на улицах Амстердама шарманщиками

Чемпионская семья на прогулке: Макс Эйве с женой Каро и тремя дочерьми — Элс, Каролин и Фити

Голландия, июль 1969. Сало Флор. Ханс Мюллер, Макс Эйве и Карел Опоченский на турнире памяти Рети

Амстердам. 15 февраля 1978. Президент ФИДЕ Макс Эйве диктует список городов-претендентов на проведение матча за мировую корону

1954 гол. Бессменным чемпион Голландии передает свои полномочия Хейну Доннеру, только что сьираншему вничью с Кортлевсром

Однажды мне довелось сыграть с принцем Бернардом - мужем королевы Голландии, в той партии: 1. е2-е4 с7-c6 2.a2-b3 f7:e4! был столь необычен, что его окрестили Оранжевой защитой

Узнав, что я эмигрант из СССР, принц расцвел, полюбил меня и стал что-то говорить о Солженицыне и о свободе слова

«Может, и к лучшему, что я теории не знал. Помню, жили мы с Суэтиным имеете на сборах, так Лёха всякий раз кряхтел: "Снова в Москву надо ехать, Карпову варианты показывать"» (Холмов)

«Из тех. кого я лично знал. Миша Таль был чистый гений, конечно, да и Лёня Штейн. Пусть они и другой национальности, но близки были мне по духу, по восприятию жизни, любил обоих» (Холмов)

Ратмир Холмов имел репутацию одного из лучших защитников, но был и мастером атаки, в которой главная роль отводится импровизации и фантазии