Элвин Тоффлер - РЕВОЛЮЦИОННОЕ БОГАТСТВО

Разберем значение и второго слова из названия книги — «богатство»: хотя почти все мы живем в рамках денежной экономики, в книге это слово означает не только деньги. Мы одновременно живем в рамках потрясающей, в основном не изученной параллельной экономики. Фактически мы можем удовлетворять многие свои жизненные потребности и желания, не прибегая к помощи денег. Эта параллельная экономика на деле является сочетанием двух экономик — монетарной и немонетарной, и вместе они образуют то, что мы называем системой богатства.

Одновременно революционизируя оба вида этих взаимодействующих экономик, мы строим мощную, исторически невиданную систему богатства.

Чтобы осознать значение этого факта, необходимо признать, что система богатства не существует изолированно: она является лишь одним из компонентов (хотя и очень мощным) более крупной макросистемы, остальные компоненты которой — социальные, культурные, религиозные, политические — находятся в постоянной обратной связи и с ней, и друг с другом.

Вместе они образуют цивилизацию или образ жизни, примерно совпадающие с системой богатства.

По этой причине, когда мы говорим о революционном богатстве, мы постоянно учитываем его связи со всеми этими подсистемами. Следовательно, революционизировать богатство, как мы это делаем, значит осуществить изменения — и устранить сопротивление этим изменениям кровно заинтересованных сторон — во всех этих и многих других сферах жизни.

Идея революционного богатства основана именно на этих принципах, анализ которых может помочь нам понять кажущиеся бессмысленными перемены и конфликты, бушующие вокруг нас.

Не будучи профессиональными экономистами, большую часть своей жизни мы с женой посвятили работам в области экономики и социальной политики, стратегии развития экономики и бизнеса. Одновременно каждый из нас читал лекции во множестве университетов, мы выступали перед Объединенным комитетом по экономическим вопросам Конгресса США, встречались с руководителями корпораций во многих странах мира, консультировали президентов и премьер-министров по проблемам перехода от индустриальной к высокотехнологичной, наукоемкой экономике.

Однако экономика, даже более чем другие дисциплины, нуждается в опоре на реальную жизнь. Для нас «реальная жизнь» в молодые годы означала незабываемые пять лет работы на заводах, на металлоштамповочных прессах и на сборочных конвейерах, мы принимали участие в сборке автомашин, двигателей самолетов, электроламп, блоков для двигателей и других механизмов, ползали по трубопроводам на литейных заводах, работали каменщиками и вообще занимались разными видами физического труда. Мы изучали производство с самого низа. Мы также познали и то, что значит быть безработным.

После публикации книги «Шок будущего», первой нашей работы о грядущих изменениях, и ее распространения в ста странах мира у нас появилась широкая возможность непосредственно встречаться с людьми самого разного социального положения: с детьми в трущобах Венесуэлы, Бразилии и Аргентины, с миллиардерами Мексики, Японии, Индии и Индонезии, с заключенными женщинами-убийцами в Калифорнии, нобелевскими лауреатами, не говоря уже о королях и королевах, о министрах финансов и крупнейших банкирах. Это были люди с разными типами личности, принадлежащие к разным конфессиям, имеющие разные политические взгляды, испытывающие разную степень алчности и социальной озабоченности, идеализма и цинизма. Подобные разнообразные духовные и психологические переживания людей и составляют контекст реальной жизни, лежащей в основе всех экономических абстракций.

Естественно, никто не знает будущего, особенно того, когда что-то может произойти, с достоверностью. Поэтому слово «будет» на страницах данной книги, как, например, в выражении «будет происходить», следует понимать как «вероятно, будет» или «по нашему мнению, будет». Это замечание оградит нас от необходимости постоянно предупреждать об этом, а читателя — от дремоты над книгой.

Кроме того, следует помнить, что любые указанные в книге факты могут быстро меняться, а люди постоянно передвигаются с места на место, так что если администратор был связан с корпорацией А, а профессор — с университетом В, то к тому времени, когда эта книга попадет в руки читателя, она или он вполне могут перейти в корпорацию или колледж С. И еще: читатели не должны забывать один неизбежный факт: все объяснения являются упрощениями.