Виктор Фридман - 11 сентября - вид на убийство

Форбс говорил про 4–6 недель. Шесть недель – значит, спустя неделю после того, как Ларри Сильверстайн завладел комплексом. Еще одно совпадение?

Однако Скотт заметил и еще нечто странное:

Это началось примерно за неделю до 11 сентября... Каждое утро я приходил на работу в 7 часов, и количество пыли было просто немыслимым! В основном я находил ее на подоконниках, заключающих в себе батареи отопления, и она была грязно-серого цвета. Мне самому приходилось ее счищать. Откуда она там взялась?

Это вполне мог быть сухой цемент или любая другая строительная пыль. Сверлили, долбили... может быть, и закладывали что-то? Абсолютно пустое офисное пространство – это удаленные второстепенные стены, и вот уже весь этаж полностью готов к сносу.

«Близнецы», морально устаревшие в последние годы, стали терять свою привлекательность для все возрастающего числа фирм, которые съезжали в современные здания с более совершенной инфраструктурой. Со временем стали пустовать не только отдельные офисы, но и целые этажи, на которых периодически проводился ремонт. Или под видом ремонта проводились какие-то другие работы.

Форбс упоминал о компании AON Corporation – это одна из фирм, которую «переселили». С какой целью? И сколько еще фирм периодически перемещали на свободные этажи для проведения «ремонтов»? При этом, учитывая, что безопасность обеспечивал Securacom, попасть в здание нужным людям не составляло никакого труда. Равно как и получить доступ в любую его точку, в любой угол. С какой угодно целью.

В любом происшествии, от автомобильной аварии до террористического акта, не говоря уже о бытовом преступлении, самое важное – это оставить сцену происшествия нетронутой до прибытия следственных групп. Однажды, очень давно, я попал на своем автомобиле в первую в своей жизни аварию и по неопытности поторопился поскорее убрать машину с проезжей части, дабы не блокировать движение на дороге. За что в итоге и поплатился. Было ужасно обидно, что мое благородство, которое вряд ли кто-то оценил, мне в итоге вышло боком.

А теперь представьте, что вы – следователь по особо важным делам, и вас вызывают в связи с массовым убийством. Однако по прибытии на место преступления вы застаете странную картину: трупов не обнаружено, орудие убийства отсутствует, а любые возможные улики собраны и отправлены в неизвестном направлении. На попытки узнать, что здесь, собственно, происходит, вам отвечают, что ваша помощь не требуется и делать вам тут нечего, поскольку все и так ясно, следствием занимаются другие инстанции,а виновные уже названы. Наверняка ваша первая мысль будет о том, что преступление пытаются сокрыть,причем занимаются сокрытием именно те самые «другие инстанции».

В миниатюре именно это и произошло 11 сентября 2001 года. В качестве «других инстанций» здесь выступало ФБР и иже с ними, а любые улики, которые были бы в состоянии пролить свет на реальные, а не вымышленные события того трагического дня, исчезли с мест преступления с мистической быстротой.

В Нью-Йорке ситуация вообще достаточно любопытная: там одно преступление совершалось с целью покрыть другое. Снос зданий, помимо решения непосредственных задач, еще и начисто уничтожил практически все улики в виде останков самолетов. Отсюда, скорее всего, и поспешность такая. Ведь ВТЦ-2 оказался поврежден в значительно меньшей степени, чем ВТЦ-1, следовательно, и улик наверняка осталось больше, поэтому и снести его нужно было быстрее – пока кто-нибудь не в меру наблюдательный и деятельный, вроде Марка Бирнбаха, не обнаружил ничего лишнего.

Итак, снос зданий замел все следы крушения самолетов. При этом нас пытаются уверить в том, что башни рухнули самостоятельно от полученных повреждений. Для пользы дела ненадолго наступим на горло здравому смыслу и предположим, что это действительно так. В таком случае, это был бы уникальный, первый и последний раз в мировой истории, когда здание, построенное на основе стального каркаса, рушится до состояния руин в результате пожара. Вдумайтесь в эту формулировку! Разве в любом подобном случае не были бы привлечены к уголовной ответственности инженеры и проектировщики здания? Разве не потребовал бы такой исключительный случай, в первую очередь, тщательнейшего расследования инженерных расчетов, а также свойств стали, использованной для этого каркаса? Каждый сантиметр остатков конструкций, найденных в руинах, должен быть подвергнут самому скрупулезному физическому, химическому, структурному и даже молекулярному анализу на предмет выяснения причин подобной катастрофы. Если была допущена ошибка в расчетах, то серьезное наказание должны понести инженеры-проектировщики. В случае брака в изготовлении стали наказан должен быть производитель, а также лаборатория UL, занимающаяся сертификацией стали, которая в действительности не соответствовала заявленным нормативам. А если не в стали дело и есть предположения, что здания разрушились по какой-то другой причине, то тем более эту сталь надо исследовать, причем именно на месте разрушения здания! Разве не так должно быть в реальном мире? Только так и никак иначе!