Андрей Фурсов - Опричина в русской истории - воспоминание о будущем

Главное — лояльность; нелоялен — значит, непривластен, а потому лишаешься земли, а следовательно, прежнего объёма прибавочного продукта. Здесь становится понятно, почему опричнина проехала катком и по части дворянства и вообще по сторонникам централизации.

Логика новой самодержавной власти, а следовательно и опричнины заключалась в нивелировке господствующего класса в целом перед лицом царской власти. Ещё с доопричных времён, с 1556 года («уравнительное землемерие» Адашева) вотчинники обязаны были служить — власть нивелировала служебное различие поместья и вотчины. В социальном персонаже опричника нивелировались любыеразличия между представителями господствующего слоя — сами опричники могли помнить, что одни из них — князья, а другие — худородные, «взятые от гноища». А вот с точки зрения опричнины как ЧК, с точки зрения власти, это не имело никакого значения.

Организующим принципом опричнины была лояльность этой ЧК как новой форме власти. Нельзя не согласиться с теми, кто считает: главное в опричнине не то, что страна рассекалась по горизонтали, а то, что власть рассекалась по вертикали, причём само существование верхнего, чрезвычайного сегмента обесценивало нижний.

Именно этот верхний сегмент обеспечивал царю необходимую, критическую массу власти-насилия для разрыва княжебоярского «комбайна». Если когда-то внеположенная Руси масса Орды обеспечила великим князьям власть и в то же время сплотила их с боярством, то теперь внеположенная «остальной», земской Руси масса опричной «чрезвычайки» эту связь рвала — с ордынским наследием рвали с помощью новых, обусловленных этим же наследием и его плодами («комбайном») способом: не будь княжебоярства, не понадобилась бы опричнина. Опричниной Грозный царь ответил не только Киевской эпохе в лице её реликта Новгорода, но и Орде. В то же время это был ответ на давление Запада — экономическое, военно-политическое и, что не менее важно, духовное. Но это отдельная тема, над которой интересно работает замечательный историк И.Я.Фроянов.

Формально, внешне опричнина (т.е. рождение новой власти, нового строя) выглядела как возвращение к удельной старине: опричнина воздвигалась, надстраивалась над остальной, земской Русью для решения задач, которые из-за слабости общественных сил и институтов, из-за низкого уровня совокупного общественного продукта и связанных с этим медленных темпов общественного развития, из-за создания и консервации в ордынскую эпоху особой властной формы — княжебоярского «комбайна» — могли быть решены только в режиме «чрезвычайки», как в плане организации, так и в плане времени.

Опричнина до конца «дотёрла» удельную систему, устранив даже её следы; окончательно «переварила» Новгород и в значительной степени поставила под контроль церковь. Произошло это рывком — преемственность через разрыв. Ещё раз повторю: терапевтически-эволюционная возможность существовала лишь в теории; в конкретной исторической практике действовать можно было только хирургически. Иначе в лучшем случае Россия превращалась бы в нечто польшеподобное, олигархическое с перспективой войны всех против всех — так оно и произошло в Смуту, однако грозненский самодержавный каркас не позволил распасться обществу, получившему бифуркационный толчок в самодержавном направлении. В худшем случае Россия просто перестала бы существовать. С учётом этой перспективы и следует оценивать достижения и неудачи опричнины как исторического явления.

Впрочем, опричнина — не только конкретное историческое явление, она ещё и один из принципов русской власти, иными словами, опричнина нетождественна себе в единственном пространстве истории — во времени.

Древнерусская книжная миниатюра

«Иван Грозный принимает послов из Сибири»

Опричный принцип власти

Следует различать опричнину в узком смысле слова, как конкретное историческое явление, и опричнину в широком смысле — как чрезвычайную организацию и как принцип власти. Опричнина в широком смысле есть чрезвычайная комиссия (организация, орган, корпус), ориентированная на решение внеинституциональным, но легальным способом (или на грани легального и внелегального, нередко — тайным способом) важнейших задач перераспределения власти и собственности; внеинституциональность и секретность обеспечивают стремительность решения задачи; по выполнении своей миссии ЧК (опричнина) либо институциализируется, либо распускается.