Михаил Горбачев - Декабрь-91; Моя позиция

В последние два года жизнь набрала такой темп, что мне мало удавалось выделить времени для художественной литературы, для музыки, особенно симфонической, которую я очень люблю. Как-то во второй половине декабря, когда в Москве выступали оркестры под управлением Клаудио Аббадо, я решил все же пойти на концерт. Это был незабываемый вечер. Впервые, кстати, познакомился с музыкой Малера, да еще в таком прекрасном исполнении.

Оказывается, Малера у нас долгое время "не пускали", как и Вагнера. Поэтому практически он был недоступен нам... То, что исполнялось, -- это потрясающая вещь! У меня было такое ощущение, что это о нас, о нашем перестроечном времени. Со всеми его страстями, борениями. Потрясающая музыка! Тут не только человеческие страсти, но и большие философские обобщения -- на них построен весь этот концерт Малера.

Впечатление осталось очень сильное... Думал отдохнуть -- не получилось. Было какое-то состояние полного отключения от всего остального, поглощенности лишь музыкой. Для меня это было как открытие... Наверное, мое тогдашнее состояние как-то соответствовало этой музыке. И Раиса Максимовна точно так же ее восприняла. Когда мы встретились после концерта с К. Аббадо -- он сам захотел этого, и мы тоже хотели, ведь это сейчас мировая величина, дирижер номер один, -- то Раиса Максимовна ему сказала: знаете, я потрясена этой музыкой... И спрашивает: как вы трактуете финал? У меня, говорит, осталось ощущение безысходности... Он запротестовал -- нет, нет, есть выход. Он понял ее состояние. И снова повторил: есть, есть выход.

Симфоническая музыка -- это, может быть, наиболее высокая форма абстракции, философского обобщения. Я воспринимаю настоящую музыку как выражение философских позиций, размышлений, исканий. Там у Малера есть такие места, особенно в первой части, когда звучат виолончели и альты, и это потрясает, ты просто долго не можешь выйти из этого состояния. И это словами не выразишь, никогда не выразишь.

В музыке Малера звучит тема жизни и смерти -- я так воспринял. Тема борьбы, трагической борьбы. Есть просветление, но все на фоне борьбы. И я думаю: так ведь и в жизни -- если нет движения, то все, это конец. А раз есть движение -- то всегда в нем есть и противоборство, противоречие... Умение передавать это в музыке, свойственное таким композиторам, которые ощущают, воспринимают драму своего времени, своей эпохи, -- это, конечно, огромное достижение человеческого духа. Малер это сумел. А Вагнер! Я ведь только в последние годы прослушал несколько вагнеровских записей. Какие вещи, какой композитор! Могут сказать, что оптимизма, уверенности он не прибавляет, скорее сомнений. Но человек остается человеком и способен сделать все, выбраться из любого кризисного состояния, пока может и ему позволяют размышлять, думать, творить. А мы вот были скованы, нас эта система держала в узде, мы были подавлены интеллектуально, закомплексованы, и, конечно, нам было не до Вагнера. Все должно было быть просто, как дважды два -- четыре.

Если же говорить о чтении... Был такой исследователь, историк, хорошо владевший пером, -- Валишевский, поляк. О нем высоко отзывался Лев Толстой. Так вот, как раз в декабре я читал его книжку "Смутное время". После Ивана Грозного страна осталась в таком состоянии, с такими страстями, с такими баталиями, что это время и государство требовали сильной власти. Грозный удерживал государство жестокостью. Старший сын погиб от его руки. Престол занял младший сын Федор Иоаннович, которого считали блаженным. А государство требовало колоссальной воли, огромных способностей. И вот начинаются процессы, которые получили название Смутного времени.

Для меня такое чтение -- это процесс познания, размышлений. Иногда одна фраза может натолкнуть на далеко идущие выводы, раздумья. Потом к ним снова и снова возвращаешься, сопоставляешь, сравниваешь. Моя обычная привычка -читаю сразу несколько книг. Примерно тогда же читал интересную книгу нашего историка Авреха "Реформа Столыпина". Еще несколько книг -- не буду все перечислять...

Жизнь политика практически не делится на "рабочее" и "свободное" время. Независимо от того, где я нахожусь, -- это всегда и процесс размышлений, всегда и работа, она продолжается в разных формах. В одном случае я в своем кабинете провожу какие-то совещания, на них обсуждаются, готовятся или принимаются решения. Это -- одна сторона. Другая -- это встречи с отдельными людьми. Такие встречи очень важны для того, чтобы, как говорится, держать руку на пульсе. Особенно в переломные моменты. Что думают, как себя чувствуют рабочие, как себя чувствует интеллигент, как крестьянин, а как новые эти люди, предприниматели, как их воспринимают, в каком вообще состоянии общество.