Айрат Димиев - Классная Америка

С координатором этой программы в Москве я был знаком лишь по телефону. С точки зрения здравого рассудка было верхом глупости послать двести баксов в Америку непонятно кому и за что на основании какого-то телефонного звонка. Но голос Сергея Аверина (так звали моего собеседника на том конце телефонного провода) чем-то внушал мне доверие. И потом, на такие мелкие суммы обычно не кидают. Это все больше становилось похожим на правду. Сам же этот документ мне всегда пригодится, решил я, даже если никуда не поеду. Мало ли как в будущем жизнь обернется.

Все это время — в период подготовки и отправки документов — я получал регулярные звонки не реже одного раза каждые два дня от московского координатора программы Сергея Аверина или его помощницы. Эта настойчивость, с одной стороны, удивляла. Ведь такого рода предложения на дороге не валяются. Очень многие мечтают о том, как бы свалить в Штаты под любым предлогом. С другой стороны, эта настойчивость потихоньку подталкивала меня к принятию решения.

Дело в том, что это был непростой период моей жизни, полный переоценки сложившихся ценностей и взглядов. В связи с этим я изучил огромное количество духовной литературы, из которой среди прочего усвоил, что в жизни ничего не происходит просто так. Если жизнь настойчиво подталкивает тебя к чему-либо, не надо от этого отмахиваться. Значит, именно это, с точки зрения Создателя, тебе в данный момент и нужно. Более сильной настойчивости я еще не встречал никогда в жизни.

Прошло месяца два-три. Документ из Америки пришел. Настало время интервью. Нас пригласили на собеседование в Москву непосредственно с представителями работодателя, которые приехали из Штатов в Россию специально, чтобы проинтервьюировать 2 человек, отобранных, как потом оказалось, из более чем давших заявки. Я был в числе этих 25.

Интересно, что за все это время никто из московской рекрутинговой фирмы даже не сделал попытку проверить у меня знание английского языка. Возможно, сыграл роль тот факт, что в 1999 году я был на 35-дневной стажировке в Америке по программе подготовки бизнесменов. А ведь собеседование предстояло на английском языке! Именно это беспокоило меня больше всего. Откровенно говоря, Мой английский тогда был просто никакой. Я никогда и нигде его толком не учил. В средней школе изучал немецкий. С английским же языком в первый раз столкнулся в университете. Это продолжалось три года с частотой два занятия в неделю. Не могу сказать, как хорошо знали язык мои преподаватели, но особых усилий к тому, чтобы им овладели студенты, они точно не прикладывали. Я был самоучкой плюс три месяца интенсивных курсов, на которых занимался перед стажировкой в Штатах.

Должен вам сказать, что к тому времени я уже начал загораться идеей поездки. Мне хотелось пройти собеседование просто из честолюбия. Я не привык проигрывать, поэтому был настроен крайне решительно.

И вот этот день настал. В Москве нас встретили Сергей Аверин и американский координатор Чак Мартин. Только тогда я окончательно поверил, что ребята не аферисты, что это все серьезно. Перед интервью Чак устроил нам накачку — дал инструкции, как нужно держаться перед представителями работодателя, что нужно говорить, а что нет. Я не понимал 80 процентов того, что он нам объяснял, но хорошо запомнил одно: "Не опускайте глаза. Не смотрите на пол. На полу нет ответа на поставленный вопрос. Смотрите собеседнику прямо в глаза.

Мой черед настал. Передо мной типичный американец. Он добродушно улыбается, и я через силу глупо улыбаюсь ему, пытаясь понять смысл первого вопроса. В некоторых его предложениях распознаю два-три слова, в некоторых ни одного! Меня охватывает ужас. Я понимаю, что через пару мгновений буду вежливо выставлен за дверь за не знание языка. Но смотрю ему прямо в глаза, продолжая улыбаться, и прошу повторить вопрос. Он повторяет, и я улавливаю еще одно знакомое мне слово, из чего становится понятным общий смысл вопроса. Отвечаю заранее приготовленными фразами… Новый вопрос… Опять то же самое…

Через какое-то время начинает казаться, что эту схватку я веду уже вечность, хотя по часам на стене напротив замечаю, что прошло только 25 минут. Это так называемое собеседование превращается для меня по сути в экзамен по английскому. Помню, в какой-то миг он спросил, буду ли я устраивать детям Punishment, если они будут плохо вести себя на уроке. Мне знакомо это слово, я когда-то уже слышал или видел его, более того, даже примерно помню, как оно пишется, но убей — не помню, что означает. Набираюсь наглости и прошу разрешения посмотреть в словарь. Он кивает, я — о чудо! — нахожу это слово в словаре, и перевод его (наказание) подходит к смыслу вопроса. Я понимаю, что наказывать детей, должно быть, непедагогично, и говорю: «Нет». Он спрашивает: «А почему?» Я не знаю, как это сказать по-английски, и изображаю, как ребенок сожмется, замкнется, если его строго наказывать. Он улыбается, довольный моим ответом, и задает новый вопрос. Собеседование продолжается как в тумане еще минут 15. Должен вам сказать, что такой умственной работы я не совершал даже на самых сложных экзаменах в университете.