Газета Завтра Газета - Газета Завтра 295 (30 1999)

Всей душой разделяем твою позицию по отношению к агрессии НАТО в Югославии, присоединяемся к твоему справедливому решению не поддаваться на уговоры о твоем сокращении, запрете и прочем “реформировании”!

Будь и впредь нашим весомым аргументом в споре с противником, нашей надеждой и опорой, которая всегда готова к труду и обороне!

УРА!

Дорогая тетя бомба,

В золотой твой юбилей

Принимай еще особо

Поздравленье от детей!

На врага смотри ты прямо,

Жизнь свою не прекращай,

Защищай меня и маму,

Всю Россию защищай!

Оля СКВОРЦОВА, 7 лет,село ВЕРБИНО,Хабаровский край

ЧЕЛОВЕК ПРИВЕРЖЕН МИСТИКЕчисел. Это объяснимо, если вслед за Пифагором и его последователями видеть в числе некий символ, сакральную идею, глубинную сущность любой вещи или явления. Такой взгляд не вызывает протеста и в наш, сугубо рационалистический век, а приближение конца второго тысячелетия от Рождества Христова тем более настраивает на это. Ту же природу имеет и особая привязанность человека к круглым датам своей истории и частной жизни. Однако практика, при которой юбилейные торжества отмечаются тем с большим пылом, чем внушительнее число лет, протекших с начала события, кажется по меньшей мере странной. Уже зенит в себе самом таит зерно заката, так уместно ли торжествовать, когда человек или его дела, перевалив через вершину, неотвратимо приближаются к концу своего земного существования? Наивысшие надежды и свершения обычно связываются с восходом — рождением нового явления и его последующим развитием. Помня об этом, мы решили пренебречь устоявшимися канонами и поговорить о молодом музыканте Дмитрии Степановиче, отмечающем на днях первую четверть века со дня рождения. Его талант, труд и их неординарное воплощение уже в начале творческого пути приносят огромную радость слушателям, а обещают и того более.

Род Степановичей берет начало на земле Смоленщины, в верховьях Днепра, но Дмитрий родился в Москве, где его мать после окончания МАИ стала работать в одном из конструкторских бюро. Профессиональных музыкантов в семье не было, хотя, как искони ведется на Руси, петь в доме любили все, а от бабушки Дмитрий узнал и впоследствии музыкально обработал несколько редких русских народных песен. Познание мира шло у Димы через звук: как булькал в воду камешек, который он бросал в пруд, как звенел, падая на пол, специально оброненный гвоздик, он помнит до сих пор, помнит и тут же голосом передает те свои ощущения. В младенчестве у него, по рассказам мамы, было два голоса: один для плача — выражения недовольства, боли, обиды, и другой для пения — урчащее гудение в минуты блаженства. Так что пел он всегда, сколько себя помнит. Тем не менее музыке он пошел учиться только в девять лет, когда первой его учительнице, Наталье Андреевне Пименовой (о которой он с благодарностью может говорить в любое время), уставшей заниматься с одними девочками, захотелось поработать с мальчиком. Через год он поступил в музыкальную школу сразу в третий класс, а потом — в Музыкальное училище имени Гнесиных на теоретико-композитроское отделение: он всегда мечтал сочинять свою музыку, мелодии которой хотелось бы напевать. Первые уроки композиции дала Дмитрию Мария Александровна Мешкова, педагог музыкальной школы по сольфеджио. Она научила его выражать на нотной бумаге те звуки, которые он сызмала носил в себе. Исполненные недавно на авторском концерте романсы "Тучки небесные" и "Талисман" на слова Лермонтова и Пушкина, сочиненные им в 10 и в 11 лет, поражают чистотой и прозрачностью мелодии и никоем образом не выглядят ученическими.

За время учебы в Гнесинском училище со Степановичем произошли два события, серьезно повлиявшие на его дальнейшую судьбу. Во-первых, его мальчишеский дискант преобразовался в бас, имеющий неповторимый тембр и теплоту звучания наряду с высокой подвижностью голоса и мягким вибрато. Во-вторых, он испытал мучительное разочарование от несоответствия музыки, звучащей в нем, с теми формальными требованиями, которые предъявляли к ней педагоги, что доходило порой до прямых столкновений. "Мне никто никогда прямо не сказал, что эпоха классицизма и романтизма в музыке миновала, и для меня она как бы продолжается. В то же время для большинства современных композиторов она давно прошла. Они ищут что-то непременно новое, а как связано оно с нашими корнями — для них второй вопрос... Я глубоко убежден, что музыкант может научиться композиции, если будет просто читать и слушать произведения больших мастеров, и особенно если будет их исполнять. Ведь именно исполнители сберегли какие-то технические приемы, которые утеряли современные композиторы. Разве можно услышать от нынешнего сочинителя музыки такие слова, как "пленительно звучит регистр" в таком-то строе, или поэтические описания оркестровки, какие встретишь у Римского-Корсакова, в учебнике даже? И тогда музыка эта просто войдет в твое существо, в душу войдет. Она начнет в тебе петь, работать начнет…" Так говорил Дмитрий при нашей недавней встрече, но и в училище он думал точно так же и не соглашался с преподавателями, пытающимися втиснуть его творчество в прокрустово ложе "современной" манеры письма. В то непростое для него время он, как многие люди с тонкой нервной организацией, находился на грани душевного срыва. Тогда в нем чуть не убили эту способность к сочинению музыки, которая жила в нем сызмала.