— Ко мне приходили сегодня четыре милиционера!
— И что?
— Один, толстый, подошёл к телефону и поломал его.
— Как поломал?
— Вырвал провода определителя номера, сказал, что меня надо направить в дурдом... Другой прошёл на кухню, увидел на столе мобильный телефон и вытащил из него сим-карту... А на лестничной клетке кто-то из них откусил ввод телефонного провода под самый корешок...
Это при том, что у Авали Шамхаловича почтенный возраст — 80 лет!
Из прокуратуры г.Москвы Магомедову пришло письмо: "Прокуратурой города проведена проверка по Вашему заявлению в связи с обращением депутата Государственной думы Федерального собрания Российской Федерации Мельникова И.И. по вопросу законности строительства комплекса на Манежной площади... В связи с изложенным оснований для принятия мер прокурорского реагирования не имеется..." Внимание! Далее в письме сообщается: "Установлено, что строительство торгового центра на Манежной площади в г. Москве было начато в 1993 году". В нём же говорится, что Градостроительное задание получено 04.04.1994 года, а проект строительства на Манежной площади согласован УГК ОИП г. Москвы после завершения археологических исследований в 1995 году. То есть котлован начали рыть раньше, чем было выдано задание на проектные работы и утверждён проект, и прокуратура настоящим письмом этот факт подтверждает. Магомедов в своих изысканиях обращает внимание на уже имевшиеся к тому времени последствия незаконно начатого строительства, но в ответе на депутатский запрос прокуратура эти обстоятельства и никак не оценивает, и не находит оснований для принятия мер реагирования... Странный ответ. Не в обиду составителям: подобный ответ в свое время называли "письмо-дурочка".
Сегодня, когда реальна перспектива ухода Лужкова со своего поста, уместно задать сущностный вопрос:
— Намерено ли будущее московское правительство с прежним азартом продолжить освоение подземного пространства под городом?
Автор — инженер-гидротехник
Александр ДУГИН. Конец экономики. — СПб.: Амфора, ТИД Амфора, 2010, 479 с.
Мы живём в эпоху тотальной имитации. Ещё в середине прошлого столетия, когда Ги Дебор пугал "прогрессивную" интеллигенцию обществом спектакля, у каждого человека был гипотетический и довольно, надо сказать, широкий выбор: кулисы, сцена, партер, галёрка. Театр вообще, как подметил Рене Генон, "представляет собой один из наиболее совершенных символов универсального проявления". А главное, спектакль всегда рано или поздно заканчивается, зрители и актёры могут уйти. В ситуации же стопроцентной имитации, торжества иллюзии, в мире победившего постмодерна идти некуда. Да и незачем, поскольку искусственность происходящего очевидна лишь некоторым отверженным, обособленным чудакам, не считая, разумеется, непосредственных авторов и кураторов проекта глобальной мистификации. Нечто подобное показано в кинотрилогии "Матрица" — специально для тех, кто начинает что-то подозревать. "Матрица" полностью контролирует собственную оппозицию, регенерирует ее, сама возбуждает думы и охлаждает умы. Сопротивление здесь — неотъемлемая часть проекта управления.
Проект — модное слово. Проектом называют сегодня всё что угодно: и архитектурный замысел, и бизнес-план, и политическую партию, и музыкальный коллектив, и просто какую-нибудь дурацкую кинокомедию-однодневку. Проект — это нечто, далёкое от завершения. Что-то нереальное, потенциальное, а потому — спорное и необязательное. Поэтому статус проекта никого ни к чему, в сущности, не обязывает. Можно принять его, поддержать, поучаствовать в процессе, а можно и с лёгким сердцем махнуть рукой и отвернуться. Необязательность — характерная особенность имитации. "Всё может быть…" — толерантно пожимает плечами наш современник, удачно предсказанный неистовым Ницше. Только вот философ ошибся в одном: не последний это "человек", будут и другие проекции.
Всё относительно. Имитация окружающей реальности не только лишает индивидуум субъектности, но и освобождает от любой ответственности. Платой за такой социальный инфантилизм служит принципиальное бесправие, но пестуемая с помощью вездесущих масс-медиа психология раба надежно защищает законопослушного гражданина от рецидивов совести.
Экономика — одна из наиболее динамичных сфер виртуального пространства. Здесь всё настолько условно, что игра в напёрстки кажется образцом честных правил и надёжности. "Условные единицы" — термин, отлично характеризующий экономические реалии современной России, да и всего остального мира, связанного узами глобального рынка. Долгие годы власть старательно и терпеливо разъясняет народу, почему реформы должны быть непременно болезненными для абсолютного большинства граждан. И почему снижение уровня жизни населения — непременное условие процветания государства. Кто-то верит и сверлит всё новые и новые дырки на ремне, кто-то разными способами выражает недовольство. А власть в свою очередь выражает одновременно и уверенность в собственной правоте, и сожаление в связи с допущенными ошибками. Но в практическом плане ничего не меняется, поскольку экономика постмодерна — это симулякр товарно-денежных отношений.
Читать дальше