Газета Завтра Газета: Газета Завтра 878 (37 2010)

Юному Лебедеву на всём пути до Куликова поля удалось увидеть три-четыре коровы, три-четыре лошади, десятка два овец и гусей... Мы ехали там, где прошел иной, гораздо более опустошительный пожар, чем тот, что прошумел только что. Он полыхает на нашей земле уже двадцать лет...

На Поле приехали в первом часу пополудни. Светило солнце. Здесь, слава Богу, всё было в порядке: и само Поле не застроено, не перепахано, и столп, поставленный в 1848 году на Красном холме как памятник Дмитрию Донскому, и храм Сергия Радонежского с семью куполами, из коих два — как шлемы ратников битвы. Он построен в 1913-1918 годы по замыслу гениального Александра Викторовича Щусева, впоследствии создателя Мавзолея, Казанского вокзала, гостиницы Москва, академика и четырехкратного лауреата Сталинской премии. К слову сказать, освящение храма состоялось в 1918 году, то бишь уже при Советской власти.

Андрей удивился, почему памятник князю Дмитрию стоит на месте, где была ставка Мамая, где стоял его шатёр? Я сказал: "Да это же как красное знамя над рейхстагом, как советский воин в Трептов-парке — попрание вражеской силы именно там, где она стояла". И вспомнилось, что когда союзники учинили 7 мая подписание капитуляции немцев во французском городе Реймсе, Сталин сказал: "Никаких Реймсов! Немцы должны подписать капитуляцию на своей земле, — там, откуда они выползли и развязали войну — в Берлине". Так и было сделано, а процедура в Реймсе была объявлена предварительной, ну, как бы генеральной репетицией.

Я не буду здесь рассказывать о самой битве, об этом много есть книг, ограничусь советом почитать прекрасно написанную, богато иллюстрированную и отлично изданную монографию когда-то красноармейца, а ныне протоиерея и члена Союза писателей Александра Николаевича Соколова "Святой благоверный великий князь Дмитрий Иванович Донской и Куликовская битва", недавно вышедшую в нижегородском издательстве "Кварц" к нынешней 630 годовщине битвы. Я купил её там, на Поле. Не повторяя известное, я лишь обращу внимание читателей на некоторые цифры, имена и обстоятельства, содержащиеся в книге А.Н.Соколова.

В своём знаменитом цикле "На Поле Куликовом" (1908) Блок писал:

Мы, сам-друг, над степью в полночь стали;

Не вернуться, не взглянуть назад.

За Непрядвой лебеди кричали

И опять, опять они кричат...

Я недоумевал: куда не вернуться? почему не взглянуть назад? Оказывается, дело вот в чём. На Куликовом поле сошлись в смертной битве не две многотысячные толпы в кольчугах и латах с мечами, копьями да бердышами, а два чётко организованных и умело выстроенных перед битвой войска. С нашей стороны — Сторожевой полк, за ним — Передовой полк, за ним — Большой полк под командованием самого князя Дмитрия Ивановича, на одной линии с ним — Полк правой руки, Полк левой руки, за ними — резерв, а в некотором отдалении от Полка левой руки в дубовой роще — Засадный полк, которым командовали князья Владимир Андреевич, Дмитрий Михайлович, Боброк-Волынский. Внезапная яростная атака Засадного полка на прорвавшихся и уже торжествовавших победу ордынцев и решила исход битвы.

А накануне в придонской деревне Черново состоялся военный совет. Сейчас кто-то спросил: это не там ли в ноябре 2007 года в доме-интернате для инвалидов был пожар и погибло 34 человека? Нет, говорю, это в городке Чернь. А той деревни уже и следа нет, как и множества других деревень Тульской области и всей России.

Вопрос на совете стоял один: переходить Дон и Непрядву навстречу ордынцам, или встретить более многочисленного врага на левом берегу? Ведь вроде бы выигрышно стоять за водной преградой, которую противник должен преодолеть. Спорили жарко. Были сторонники и того, и другого решения. А ведь около Одоева, верстах в 35, стояли войска Ягайло Литовского и Олега Рязанского, которые должны были соединиться с Мамаем. Решающее слово рек великий князь: "За Дон!". Ибо он ставил цель не просто дать отпор, а разгромить угнетателя. Ночью, это был канун Рождества Богородицы, рать перешла на правый берег, выстроилась и сказала себе словами Блока: "Не вернуться, не взглянуть назад". Даже не взглянуть! Жизнь или смерть. Победа или гибель. Отступать некуда. Потому и летопись-то была названа "Задонщина".

Был, конечно, совет и в шатре Мамая, на котором он, как пишет А.Соколов, сказал, что "идёт по древним следам Батыя истребить Русь. Перебьём рабов строптивых! Да будут пеплом грады их, веси и церкви христианские!"