Рудольф Баландин: Мифы революции 1917 года

На заседании Думы в конце 1916 года один из идеологов кадетов, П.Н. Милюков, гневно обрушился на творимые безобразия. После каждого пункта «обвинения» он задавал риторический вопрос: что это — глупость или измена?

Предполагался, пожалуй, ответ: отчасти глупость, отчасти измена.

Депутат-юрист А.Ф. Керенский от имени партии трудовиков потребовал отставки всех министров, предавших свою страну. Член фракции октябристов С.И. Шидловский обвинил правительство в том, что оно намеренно создает дефицит продуктов питания, вызывая в столице голод, и тем самым провоцирует забастовки и мятежи, чтобы оправдать заключение сепаратного мира с Германией.

Подобные высказывания, запрещенные к печати, распространялись в листовках. По всем признакам, для страны наступала трудная пора.

Грозно заканчивался октябрь 1916-го в Петербурге. Два дня бастовали все заводы. Какими были требования рабочих, так никто и не знал. Пролетарии демонстрировали свою силу, сплоченность, решительность. На Выборгской стороне толпа стачечников собралась у автомобильной фабрики «Луи Рено» с криками: «Долой французов! Хватит воевать!» Инженеров и директоров, вышедших на переговоры, закидали камнями. Раздались револьверные выстрелы.

Вызвали полицию, а затем и взвод жандармов. Их оказалось слишком мало, чтобы разогнать толпу. На подмогу привели три-четыре батальона пехотинцев, расквартированных в ближайших казармах. «Стражи порядка» с шашками и револьверами двинулись на рабочих. А солдаты, зарядив ружья, сделали залп… в полицейских и жандармов!

Тем временем подоспели казаки и врезались в строй пехотинцев. Началась рукопашная схватка. Солдат удалось загнать в казармы. Это было событие знаменательное: войска стреляли в полицейских. Не так ли начинается революция, о которой не прекращались разговоры?

В конце года последовала отставка с поста председателя царского правительства Б.В. Штюрмера. В российских верхах отношение к нему было неприязненным. Его подозревали в симпатиях к немцам и желании примирения с ними. Вместо него был назначен А.Ф. Трепов, германофоб.

С удивительной быстротой доходили сообщения секретные, предназначенные вроде бы только для царских приближенных. Говорили, что в конце ноября в Могилев к императору прибыл Трепов. Он умолял Николая II назначить вместо А.Д. Протопопова другого министра внутренних дел, способного добросовестно и разумно выполнять нелегкие обязанности охраны общественного порядка в столь ответственный период, чреватый революционными потрясениями.

Император сказал, что следует соблюдать спокойствие, лояльность и облегчать задачу Протопопова. Трепов твердо и почтительно повторил свою просьбу — безрезультатно. Он предложил собственную отставку. Мол, совесть не позволяет ему взять на себя ответственность за власть, пока остается в правительстве Протопопов. В ответ услышал: «Александр Федорович, я приказываю вам исполнять свои обязанности с теми сотрудниками, которых я счел долгом дать вам».

Страна экономически не подготовилась к затяжной войне. Серьезные политические перемены, даже самые прогрессивные, в столь трудный период способны только усугубить ситуацию. Когда требуется напрячь все усилия, добиться победы или достойного мира, сохранить единство общества, целесообразней всего было бы сохранить царское единовластие. Пожалуй, Николай II это понимал. Но тогда зачем он брал на себя прямую ответственность за положение на фронте? Это не вызывало оптимизма и подъема патриотических чувств, а лишь подрывало веру в царскую власть.

Говорили, будто всему виной царица Александра Федоровна с ее властным характером, действующая под влиянием вполне еще молодого «старца» Григория. Даже среди закоренелых сторонников монархии — черносотенцев — раздались голоса, как выразился лидер «Союза русского народа» В.М. Пуришкевич, против «позорящих и губящих Россию темных сил». Какие это силы? Казалось бы, с позиций крайне правых — всяческие демократы. Ан нет! Речь шла о приближенных к царской семье. Пуришкевич, по своему обыкновению, заявил резко и темпераментно:

— Надо, чтобы и впредь недостаточно было рекомендации Распутина для назначения гнуснейших лиц на самые высокие посты. Распутин в настоящее время опаснее, чем был некогда Лжедимитрий… Господа министры! Если вы истинные патриоты, поезжайте в Ставку, бросьтесь к ногам царя, имейте мужество заявить ему, что так не может дольше длиться, что слышен гул народного гнева, что грозит революция и темный мужик не должен дольше управлять Россией!