Александр Пушкин: Переписка 1826-1837

Скажи Пр.[асковье] Ал.[ександровне], что я получил от нее 25 р., но [не] высылаю книг по тому, что они еще не вышли. Эда и Пиры должны явиться на днях, за ними Сев.[ерные] Цветы, а уж после Крылов.

Карамзин болен. Не худо бы тебе и навестить его письмом. Жуковский не писал стихов на смерть государя, а для выпуска в Институте, которые однако ж посвящены воспоминанию об императоре покойном. Я их еще но получил. Получу, так и пришлю. Гнедич также плох здоровьем. Беда, как мы останемся без конца Илиады.

Обнимаю тебя и желаю, чтобы ты был у себя с писарем.

Плетнев.

Дельвиг тебе уже писал.

Отвечаю тебе по порядку. Стихи о Колосовой были написаны в письме, которое до тебя не дошло. Я не выставил полного твоего имени, потому что с Катениным говорить стихами только о ссоре моей с актрисою показалось бы немного странным.

Будущий альманах радует меня несказанно, если разбудит он тебя для поэзии. Душа просит твоих стихов; но знаешь ли что? Вместо альманаха не затеять ли нам журнала в роде Edimburgh Review [8] Эдинбургского Обозрения. ? Голос истинной критики необходим у нас; кому же, как не тебе, забрать в руки общее мнение и дать нашей словесности новое, истинное направление? Покаместь, кроме тебя, нет у нас критика. Многие (в том числе и я) много тебе обязаны; ты отъучил меня от односторонности в литературных мнениях, а односторонность есть пагуба мысли. Если б согласился ты сложить разговоры твои на бумагу, то великую пользу принес бы ты русской словесности: как думаешь? Да что Андромаха и собрание твоих стихов?

Мой друг барон, я на тебя не дулся и долгое твое молчание великодушно извинял твоим Гименеем

т. e. чорт побери вашу свадьбу, свадьбу вашу чорт побери. Когда друзья мои женятся, им смех, а мне горе; но так и быть: апостол Павел говорит в одном из своих посланий, что лучше взять себе жену, чем идти в геенну и во огнь вечный — обнимаю и поздравляю тебя — рекомендуй меня баронессе Дельвиг.

Очень благодарен за твои известия, радуюсь, что тевтон Кюхля не был Славянин — а охмелел в чужом пиру. Поведение вел.[икого] кн.[язя] Михаила в [его] отношении к нему очень благородно. Но что Ив.[ан] Пущин? Мне сказывали, что 20, т. e. сегодня, участь их должна решиться — сердце не на месте; но крепко надеюсь на милость царскую. Меры правительства доказали его решимость и могущество. Большего подтверждения, кажется, не нужно. Правительство может пренебречь ожесточение некоторых обличенных…

Я писал Ж[уковскому] — и жду ответа. Покаместь я совершенно один. Пр.[асковья] Ал.[ександровна] уехала в Тверь, сей час пишу к ней и отсылаю Эду — что за прелесть эта Эда! Оригинальности рассказа наши критики не поймут. Но какое разнообразие! Гусар, Эда и сам поэт, всякой говорит по своему. А описания лифляндской природы! а утро после первой ночи! а сцена с отцом! — чудо! — Видел я и Слепушкина, неужто никто ему не поправил Святки, Масленицу, Избу ? у него истинный, свой талант; пожалуйста пошлите ему от меня экз. Руслана и моих Стих.[отворений] — с тем, чтоб он мне не подражал, а продолжал идти своею дорогою. Жду Цветов.

Адрес: Дельвигу.

Madame,

Voici le nouveau poème de Baratinsky, que Delvig vient de m'envoyer; c'est un chef-d'œuvre de grâce, d'élégance et de sentiment. Vous en serez enchantée.

Je présume, Madame, que vous êtes maintenant à Twer, je souhaite que vous y passiez votre temps agréablement, mais pas assez pour oublier totalement Trigorsky, où après vous avoir regrettée, nous commençons déjà à vous attendre.

Recevez, Madame, l'assurance de ma haute considération et de mon parfait dévouement.

20 févr.

Veuillez, Madame, présenter mes hommages à M-lle votre fille ainsi qu'à M-lle Netty. [10] Сударыня, Вот новая поэма Баратынского, только что присланная мне Дельвигом; это образец грации, изящества и чувства. Вы будете от нее в восторге. Полагаю, сударыня, что вы теперь в Твери; желаю вам приятно проводить время, но не настолько, чтобы совсем забыть Тригорское, где, погрустив о вас, мы начинаем уже вас поджидать. Примите, сударыня, уверение в моем глубоком уважении и совершенной преданности. 20 февр. Будьте добры, сударыня, передать мой поклон м-ль вашей дочери, равно как и м-ль Нетти.

27 февр. 1826.

Стихотворений Александра Пушкина у меня уже нет ни единого экз., с чем его и поздравляю. Важнее того, что между книгопродавцами началась война, когда они узнали, что нельзя больше от меня ничего получить. Это быстрое растечение твоих сочинений вперед заставит их прежде отпечатания скупать их гуртом на наличные деньги. При продаже нынешней я руководствовался формою, которая изобретена была Гнедичем, по случаю продажи Стихотворений Батюшкова и Жуковского. Вот она: 1) Покупщику, требующему менее 50 экз., нет уступки ни одного процента. 2) Кто берет на чистые деньги 50 экз., уступается ему 10 проц. 3) Кто 100 экз., уступается 15 проц. 4) Кто 300 экз., уступается 20 проц. 5) Кто 500 экз., уступается 25 проц. 6) Кто 1000 экз., уступается 30 процентов.