Иван Гончаров: Письма (1858)

Почтеннейший и любезнейший Лаврентий Львович,

Вы никак не угадаете, о чем собираюсь писать: денег прошу! Вот в чем дело. По случаю отъезда моего за границу осталось в Ценс[урном] комитете 1000 р. сер[ебром] моего жалованья за 4 м[еся]ца: князь Щ[ербатов] не мог летом ходатайствовать об оставлении мне содержания по случаю известного и Вам Высоч[айшего] повеления, запрещавшего это, но он обещал мне в конце года исходатайствовать если не всю сумму, то часть — в виде награды, что и исполняет: сегодня послано к Вам об этом представление. Вы, конечно, поймете, как бы мне было приятно, если б это представление было уважено: 400 руб. сер[ебром] не шутка и такой суммой не брезгают и большие богачи. Основываясь на обещании князя, я надеялся и на благосклонность Абрама Сергеевича: просить о таком щекотливом деле считается неприличным, да и притом я не имею никаких прав на чью-либо особенную благосклонность ко мне в министерстве, например г-на Берне[?], который не знает меня, и других из вас, я, не сомневающийся в Вашем расположении ко мне, могу только попросить, если дело коснется Ваших рук, не быть не только против, но быть, если можно, за — и подкрепить представление Вашим добрым словом, тем более что это не оставление содержания, а награда, и потому Высоч[айшему] повелению не противоречит.

Прежний попечитель не имел обычая награждать ценсоров, да ведь он принадлежал к допетровской Руси, а прогресс требует отмены этого вредного обычая.

Я уверен, что Вы мешать не станете и пожелаете мне всякого добра и имущества, но на всякий случай счел нужным предупредить Вас и попросить принять это представление в благосклонное внимание. Поездка стоила мне 1500 р., да если отнимут еще эту тысячу руб., рана моя долго не затянется.

Свидетельствую вам искреннюю преданность и почтение.

И. Гончаров.

10 января

1858.

Вот и визит к Вам, почтеннейший Давид Иванович, но личностью своею беспокоить Вас не стану, а только оставлю мою статью для детского журнала «Подснежник», с покорнейшею просьбою просмотреть, подписать и вручить посланному из типографии Кулиша: он придет часов в 6.

Извиняюсь, что беспокою Вас, и свидетельствую Вам мое почтение и преданность.

И. Гончаров.

20 янв[аря]

1858.

Сегодня В. П. Титов сказал мне, что он очень желал бы присутствовать на одной из Ваших университ[ских] лекций и просит уведомить его, если можно, завтра утром, как расположены часы ваших лекций и когда, на какую лекцию преимущественно желали бы Вы, чтобы он приехал. Он, кажется, хочет не откладывать даже до будущей недели. Спешу сообщить Вам об этом, чтоб Вы в свою очередь все нужные сведения могли сообщить Его Превосх[одительству] Владимиру Павловичу завтра же поутру, и чем раньше, тем лучше: часов в 9 или 10. Адрес его: на Мойке, недалеко от Певческого моста, в доме Петржицкого.

Я бы сегодня сам зашел сказать Вам об этом, да не уверен, застану ли Вас: может быть, и зайду.

Не сочтите, пожалуйста, всего этого за…

1 апреля 1858 года.

Ваш И. Гончаров.

Самому мне некогда отлучиться и послать тоже некого: боимся воров. Оттого я и прошу Вас самих сообщиться с Влад[имиром] Павл[овичем].

6 мая.

Мой повар заболел, и я питаюсь сегодня крупицами от трапезы старых друзей, поэтому нашу скромную беседу, достолюбезнейший Александр Васильевич, позвольте отложить до следующей недели, а когда — о том забегу сказать лично: надеюсь, недолго мы заставим ждать нашу бутылочку рейнвейна, потому что повара никогда долго не болеют: этой прихоти им по штату не полагается.

Вчера я был в Царском Селе и Павловске: там хорошо, спешите туда.

Кажется, я доброму и сострадательному вниманию Казимиры Казимировны обязан рецептом, присланным мне неизвестным мне, но не менее от того любезным врачом Вальцом, по какому рецепту я с успехом лечусь от нестерпимой боли. Кстати и повар занемог: я бы не мог выпить ни капли вина и находился бы в гнусном положении — завидовать в этом лучшему из друзей.

Сегодня метут, скребут, моют мою квартиру и извергают из нее всякие пакости: на этом основании извергнуты мною и два препровождаемые при сем тома.

Другую пакость, то есть другие, ныне вновь выходящее мои собственные томы, не извергаются из моей квартиры в Вашу только потому, что их еще нет; сегодня принесут, и извержение некоторых из них к Вам последует немедленно.