Валерия Башкирова: Банкротства и разорения мирового масштаба. Истории финансовых крахов крупнейших состояний, корпораций и целых государств

Тщетно.

Глен взял в аренду еще два участка. Скважины оказались сухими.

Конроу-Филд, Хардин, северное направление от Хьюстона…

Безрезультатно.

Великая депрессия была в разгаре. По Штатам шествовал 1933 год. Маккарти шел 26–й.

Уайлдкеттер – порода особая. Их основной и, пожалуй, единственный козырь – дикое упрямство. Не случайно в самом жаргонном словечке присутствует определение wild – дикий. Глен Маккарти продолжал «дырявить» планету. И нашел нефть. Там, где никто не намеревался искать. На востоке от

Хьюстона. Он даже не ощутил радости, скорее нечто схожее с чувством облегчения или исполненного долга.

Находка принесла $700 тыс. Глен почувствовал себя настоящим нефтяником. На вырученные деньги был куплен дом. На занятые $1,7 млн приобретено новое оборудование и арендованы новые участки. Каждая новая скважина была для него чем-то вроде театральных подмостков. Он стал появляться на вышке с аккуратно зализанной черной шевелюрой (прежде растрепанной и вьющейся), в двухцветных штиблетах и парусящих на ветру ярких рубахах…

Громом среди ясного хьюстонского неба прозвучал взрыв на одной из буровых. Пожар, унесший $250 тыс., полыхал несколько суток. На другом участке рухнула вышка. Рабочие стали разбегаться. Маккарти попросил отца и брата работать на него бесплатно. Восходящей звезде нефтебизнеса случалось прятаться от шерифа, приходящего с ордером на арест имущества. Все трещало по швам, кредиторы лезли во все щели. В новый дом Маккарти въехал миллионером… по сумме долгов.

Оставалось надеяться… Бог знает на что ему оставалось надеяться. Но Глен Маккарти не был бы Гленом Маккарти, если бы мог смириться. Он был азартным игроком, игроком по призванию, и снова сделал ставку.

К нему обратился человек из Миннесоты, не имевший представления о нефтедобыче, с просьбой пробурить скважину рядом с автотрассой на Галвестон. Даже уайлдкеттеру-безумцу не пришла бы в голову подобная мысль: было совершенно очевидно, что, кроме песка, там ничего нет. «Геолог» этого господина был то ли шарлатаном, то ли… Походив вдоль трассы со стеклянной коробочкой и шариком на ниточке, он остановился и вынес резюме: «Сверлить здесь на глубину 10 тыс. футов». Подряд в $5 за фут казался в положении Маккарти спасительным заработком.

Когда договор был выполнен и горе-разведчики отбыли восвояси, Глен, проезжая по шоссе, решил наведаться на вышку. В последних кусках извлеченной породы он учуял нефть.

Он мог бы добывать ее самостоятельно, но все же позвонил работодателю, и через несколько дней из земли забил фонтан «жидких денег».

За год были выплачены долги. В последующие 15 лет ирландский нос Маккарти работал как флюгер, безошибочно настраиваясь на нефть. Казалось, все, к чему бы этот человек ни прикасался, становилось нефтью или деньгами.

Он открыл в Техасе 38 месторождений.

Одно из них величиной с Манхэттен.

Каждые девять из десяти пробуренных скважин оказывались нефтеносными.

Он построил три нефтеперерабатывающих комбината-монстра.

И продолжал находить нефть.

Ни один действительно богатый человек не знает, сколько у него денег. Если его начинает беспокоить этот вопрос – дела плохи. Глен Маккарти денег своих не считал.

Хромированная колоннада радиатора «кадиллака» рассекала ночь со скоростью 110 миль в час. Руль сжимали огромные ручищи, которые могли закрутить вентиль скважины. За окном оставались здания издательств, офисы авиакомпаний, башня 22–этажного «Шелл-билдинга», радиостанции, банки, особняки, склады…

Все это принадлежало ему, Маккарти. Утром «кадиллак» сменился открытым джипом, а в руке появился винчестер. Хозяин ранчо площадью 15 тыс. акров на полном ходу палил по зайцам. Неподалеку ждал личный «боинг-стратолайнер» с форсированным двигателем. В его авиаотряде был даже пассажирский «дуглас».

Но настоящим триумфом Маккарти стало открытие его отеля. Глен очень гордился своим ирландским происхождением и назвал чудо-сооружение «Трилистником» в честь Ирландии. 18–этажное здание было декорировано шестьюдесятью тремя оттенками зеленого цвета. Снаружи для ночного освещения установлены зеленые прожекторы, а записи регистрации гостей велись зелеными чернилами. Когда местная компания отказалась продать нужное количество травы для озеленения газонов вокруг «Трилистника», мотивируя это лимитом, Маккарти выкупил ее (компанию, не траву) у хозяев.

В его отеле должно было быть все самое лучшее! В каждом из тысячи номеров появились кондиционеры и телевизоры. И это в 1949 году! Плавательный бассейн в форме лиры, холл из бразильского красного дерева, колонны из розового мрамора, французский ресторан, струнный квартет…