Александр Нилов - Цеховики. Рождение теневой экономики. Записки подпольного миллионера

Остальные полмиллиона поставок состояли из воздуха. Конечно, так называемые приписки процветали на всей территории СССР, но в таком количестве позволить себе красть у государства могли только на самом высоком уровне. Причем про руководство республики Узбекистан даже нельзя было сказать, что они коррумпированы. Они вообще не имели никакого отношения к социалистической законности. Эти люди стояли надзаконом. Да что там, в пределах своего региона его руководители сами насаждали ту законность, которая их устраивала. Трудно представить, что при таких объемах хищений никто «наверху», в руководстве страны, не подозревал о том, что происходит. Суммы хищений говорят сами за себя. По оценкам экспертов, занимавшихся «хлопковым делом» (которое, между прочим, грянуло при Андропове, когда страна уже задрожала в предчувствии близких и кардинальных перемен), за пять лет приписок сумма хищений из государственного бюджета составила около 1,4 миллиарда рублей.

При этом следователи Генеральной прокуратуры, занимавшиеся все тем же «хлопковым делом» рассказывали совершенно потрясающие вещи. Правительственные чиновники СССР, непосредственно подписывающие бюджетные выплаты по липовой отчетности, вели себя так, как будто находились в невменяемом состоянии. Суммы «подарков» за такие подписи составляли около… нескольких тысяч рублей, а иногда «дарители» отделывались дорогими золотыми украшениями!!! Когда следователи спрашивали этих людей: «Неужели вы не понимали, что своей подписью вы обеспечивали миллиардные хищения, рисковали, а вам при этом бросали даже не крошки с барского стола и даже не объедки?» И вы знаете, что удивительно? Судя по реакции этих самых чиновников – действительно не понимали. Потому что до некоторых только «на беседах» со следователем доходил размер их маразма, и это приходило так внезапно, что некоторые даже теряли сознание.

Но с чиновниками более или менее ясно. «Слепоглухонемые» служители государственности просто привыкли вообще не морочить себе голову по поводу бумаг, которые подписывали, да и использовали этих людей втемную их непосредственные начальники. Вот они-то как раз получали на порядок большие суммы.

До тех пор, пока руководство республики действовало исключительно в рамках своей области, регулярно отстегивая положенные деньги дальше по цепочке, в правительственные круги СССР, «выкрутасы» спокойно сходили им с рук. Но иногда, очевидно, случались какие-то «разборки» в верхах и зарвавшимся «советским беям» напоминали, что Узбекистан все-таки входит в состав СССР. Именно этими разборками, очевидно, можно объяснить уже упоминавшиеся заведенные уголовные дела на отдельных руководителей республики. Правда, по свидетельству Генеральной прокуратуры, а в частности следователей, которые эти самые дела заводили, хода им никуда не давали. Так, попугали, потрясли папкой с уголовным делом перед носом провинившегося и заперли материалы в сейф. Учитывая все вышеизложенное, вряд ли «хлопковое дело» всплыло на поверхность и стало известно рядовому советскому народу случайно. Наверняка имели место какие-то политические дрязги. Между прочим, рьяные борцы за правду Гдлян с Ивановым в результате своего расследования выяснили, что никто из правительства СССР никаких взяток от руководства Узбекской союзной республики не получал. Ну-ну. Видно, утомились правдолюбцы к концу расследования, подустали.

Помимо цифр на общереспубликанском уровне были еще и приписки в более «локальных» масштабах. Опять же, надо было выработать какую-то единую таксу, чтобы расплачиваться с местными поставщиками. Районные расценки были такими: за пустой вагон с хлопком (то есть числящийся только по документам) – 10 000 руб. За полупустой вагон – соответственно 5000 руб. А за вагон с пересортицей (с тем самым линтом или улюком) – от 6000 до 7000 руб.

В момент разговора с отцом о событиях в Узбекистане я еще не знал цифр. Это я потом поинтересовался. А тогда отец просто сказал, что узбеков в криминальном мире не любили, не понимали и предпочитали с ними не связываться – себе дороже. «Крыша» у них – не дай боже, схарчат и не заметят. Больше того, тех деловых людей, которые держали с ними связи (в частности, директоров предприятий, принимавших «левое» сырье), уголовники тоже недолюбливали, хотя и побаивались трогать в открытую. Может быть, это происходило в связи с тем, что «близок локоть, да не укусишь», – трудно сказать. Но в любом случае узбеки платили той же монетой. Они еще в те годы повальной «дружбы народов» были злостными националистами и предпочитали без крайней нужды с русскими дела не иметь. А если и иметь, то только финансовые. Говорят, многие директора заводов, которые принимали «левое» сырье, даже в лицо никогда никого из своих партнеров не видели. Переговоры проходили через посредников – узбеков, постоянно живущих на европейской части СССР. Так что в отличие от гостеприимных грузин богатые люди в Узбекистане не жаловали вмешательство в свои дела посторонних.