Валерия Новодворская: Прощание славянки

Собственно, вся реформа заключалась в том, что вытащили кляп изо рта. Реформа называлась «гласность». Проблемы не решались, но о них позволено было говорить и писать. Народ бросил все дела и с утра до вечера смотрел и слушал съезд народных депутатов. А по ночам читал «самиздат» в «Новом мире», «Дружбе народов», «Знамени» и «Октябре». Вся страна узнала, что ей надлежит взять за ноги свое прошлое и выкинуть его на свалку. Страну разморозили, и ее понес бурный поток.

Не лепо ли ны бяшет, братие? Потому что мы вступаем в легендарный исторический период. Таких периодов в новые времена почти не было. Уж очень все размашистое и фольклорное: летят головы чудищ, рушатся стены замков, горят леса, валькирии летят на поля сражений с перевязочным материалом и наркомовскими ста граммами, лешие устраивают митинги протеста. Но вместо рафинированных европейских драконов у нас на Руси исстари водились Горынычи, злобные, но скучные, серые и тупые. И никаких тебе светских бесед. Просто жрут. Драконов побеждали рыцари. А на Змея Горыныча требовалось что попроще.

Богатырь — он весь такой черноземный, могучий, от земли. Но не так чтобы очень подкованный. Наше счастье и наше горе в том, что мы имели дело не с европейским грамотным, с изысками, Злом, а с кондовыми Горынычами, и что по условиям поединка требовался богатырь, которого Россия обрела в Ельцине, могучем, бесхитростном и не умеющем ни понять причины, ни предвидеть следствия. Никто другой бы и не взялся на его месте. Уж очень нетронутая и запущенная лежала перед ним страна. Европейские драконы, бывало, не только жрали девиц, но и делали кое-что для подданных. Но коммунистические Горынычи камня на камне не оставили в СССР. Ни экономики, ни политики, ни даже политиков. Ни хлеба, ни зрелищ. Ни сельского хозяйства, ни промышленности. Страна была на грани голода, и не было ни пищи, ни одежды, ни жилья. Как Мамай прошел. Да и люди от долгого общения с Горынычами стали сами похожи на лесных чудищ и утратили дар речи и нормальные человеческие реакции. Попытки выпустить этот зоопарк на волю, да еще с предложением добывать корм самостоятельно, были куда опаснее, чем в реальном зоосаде отпереть все клетки и, стоя рядом без оружия и еды, посмотреть, что из этого выйдет. Потому что на просторах СССР чудищ уже считали на миллионы. Любой убежал бы от необходимости проводить на Руси Великие реформы. Ладно еще царь (Александр II или Николай II), помазанник Божий: величие, сакральная власть, престол, бармы, ризы. А подданные обязаны терпеть. Да и то не всегда выходит: природный царь Николай Романов жизнью с семейством поплатился за парламент да за свободу слова, собраний и совести, которой у его гонителей, тюремщиков, палачей и суммарно всех левых не было вообще.

Мы ничего не поймем ни в ельцинской жизни, ни в реформах, если не будем исходить из того, что Ельцин был богатырь. Кто он сегодня? Этот ужасный вопрос лежит вне сферы компетенции Боянов. Былины однозначны. Хотя ныне развелось немало «вдохновенных» кудесников, вдохновленных, бесспорно, разными фундаменталистскими и охранительными идеями путинского царствования и потому упорно твердящих, что воля, свалившаяся на нас в 1991 году, — это катастрофа. Они повторяют зловещим хором призраков изо всех эфиров: «Мы, дети страшных лет России». На самом же деле это была совсем не страшная сказка. Единственная не страшная сказка, которую нам рассказали за всю нашу жизнь. Такой сказки нам больше уже не слышать; усатые няни, пришедшие после Ельцина, таких не расскажут.

В неуспехе нашей очередной модернизации, в провале политических реформ и в неуспехе на 50 % экономических Ельцина винить просто глупо. И богатырь, и народ пребывали в конце 80-х годов в плену иллюзий и мифов, которых хватило аж до 1993 года. И главная иллюзия была в том, что булки растут на деревьях, а творог добывается из вареников. После 70 лет каторжного безделья (работать народ совсем отвык, но ведь провел он это время не в парке, а в ГУЛАГе) демократическая революция снизу (то есть сознательное решение пройти через реформы, как сквозь огонь, и прорваться; решение кормить себя самому, содрав с плеч траченную молью шубу государства) не просматривалась. Да, для революций снизу, революций не кровавых, а благотворных, нужен очень высокий уровень подготовки гражданского общества. Американская революция XVIII века и революция во Фландрии в XVI веке — вот пока и все примеры. А для успешной «революции сверху» нужна или сакральная власть (хотя, если она не будет зверской, все равно ничего не получится, как не получилось у Александра II или Григория Отрепьева), или подсобная и абсолютно послушная военная сила. Как у Пиночета в Чили или Франко в Испании. Как у генерала Макартура в Японии. Как у союзников после 1945 года в Германии. А у бедного Ельцина ничего в руках не было, кроме «несокрушимой» и «легендарной», да вдобавок еще краснознаменной.