Литературка Литературная Газета: Литературная Газета 6299 ( № 44 2010)

В общем, только я обрёл утраченное спокойствие – вызвали в кабинет капитана. Причём по «спикеру» объявили – матросом добычи. О господи! Как от просверка клинка всё сжалось во мне, я не знал – плакать или смеяться.

В кабинете возле гостиного стола сидел старший тралмейстер. Свежевыбритый, чистенький, но в рабочей робе. Поверх тёмно-синего ватника он был опоясан офицерским ремнём, на котором в ножнах висел незабываемый нож с наборной целлулоидной рукоятью. Я как увидел его, кажется, даже толком перестал соображать.

Между тем капитан сказал, что меня переводят на палубу, мол, надо готовить пром­вооружение, работы невпроворот.

– Не пойду, – отрезал я. – Сразу не взяли по судовой роли, а теперь – ни за какие коврижки.

И, чтобы отказ прозвучал более убедительным, добавил:

– Да и настоящего хорошего ножа у меня нет.

Старший тралмейстер усмехнулся.

– А этот как, подойдёт?!

Он снял офицерский ремень и вместе с ножом подал мне.

– Дарю, точнее, продаю за рубль.

Я растерялся. Я слишком хорошо знал цену этому подарку.

Вмешался капитан.

– Бери-бери, тралмейстеру он без надобности – завтра на «Лотосе» уходит домой.

Через час я был на палубе. Добытчики вязали мат, а я распускал капроновый канат и с помощью ножа приготавливал им из прядей равные по длине завязки. (Кстати, рукоять ножа была нескользкой, потому что целлулоидные пластинки шли вперемежку с медными, которые чуть-чуть выступали.) Разумеется, все добытчики заметили, что у меня нож старшего тралмейстера, но никто и словом не обмолвился. Я тоже ничего не сказал, но в первые, самые трудные дни постоянно чувствовал его как бы братское заступничество.

А потом, чуть позже, когда благодаря ножу я вызволил прекрасные яловые сапоги напарника (запутались в мелкоячеистой сети, и я успел их отсечь от трала, уходящего в пучину), я и вовсе стал равным среди равных. Потому что «вызволить сапоги» – это то же самое, что вызволить напарника (ещё секунду – и он точно бы ушёл навсегда). А сколько раз я спасал свои сапоги?!

Впрочем, как сказал классик, это другая повесть. А в настоящей по приходу в порт приписки я был удостоен хвалебной статьи в многотиражке «За активный лов». В ней на вопрос корреспондента – «Что помогло мне выстоять в морях?» – я скромно ответил: «Твёрдость характера матроса добычи и любовь к социалистическому соревнованию». Это была такая откровенная лажа, что я решил – корреспондент перепутал фамилии. Во всяком случае, в моём сюжете если и помог выстоять характер, то обязательно помноженный на ослепляющий просверк клинка.

01.10.2002, КРЫМ

Сайт писателя: www.slipenchuk.ru 4 4 http://www.slipenchuk.ru

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

Портфель "ЛГ"

И нет ни мёртвых, ни живых…

ПАМЯТЬ

В этом году исполнилось бы 70 лет замечательному орловскому поэту Виктору Петровичу Дронникову, ушедшему из жизни в августе 2008-го.

В настоящую подборку вошли стихи Дронникова из антологии «МОЛИТВЫ РУССКИХ ПОЭТОВ. XI–XIX» (составление, послесловие и биографические справки В.И. Калугина. – М.: Вече, 2010. – 800 с.: ил.).

Виктор ДРОННИКОВ

СЛОВО

Кто поймёт, а кто осудит,

Кто воздаст иную честь.

Говори о том, что будет.

Говори о том, что есть.

Не молчи о том, что было

И куда нас занесло.

Только б сердце не остыло

И быльём не поросло.

Только б радостно святое

Посреди житейских драм

Всплыло слово золотое,

Как ушедший в воду храм.

МОЛИТВА

Мать Мария, Великая Мати,

Да святится дыханье Твоё!

Ниспошли мне на тёплом закате

Материнское слово своё.

Из груди вырываются звуки

Благодарной сыновней любви.

Возложи осиянные руки

На незримые раны мои.

Богородица, свет, упованье,

Проведи через пустынь и тьму,

Чтобы я возвратил, как дыханье,

Просиявшее слово Ему...

* * *

Во дни сомнений...

Иван Тургенев

Во дни сомнений роковых

И тайн глубоких

Я вспоминаю всех живых

И всех далёких.

Они проходят чередой,

Как тень за тенью.

Потом становятся звездой,

Водой, сиренью,

Туманом лёгким луговым,

Долинным зноем

Над бестелесным и немым

Земным покоем,

И нет ни мёртвых, ни живых...

И нету силы

Окликнуть каждого из них,

Они – Россия...

ПОЖАР

Дом поднимался выше, выше –

За этажом этаж... и вдруг