Олег Арин - Россия в угаре долларгазма и еслибизма

И совсем напоследок. Да, мы переживаем не простые времена. Но я обещаю вам ослабить очередные невзгоды жизни, и тогда счастье все равно наступит исторически. И как после этого по-кировски не сказать: черт подери, так и хочется жить и жить. С вами, с моим великим народом!

Будьте счастливы, дорогие граждане россияне!

От имени президента Российской Федерации,

Олег Арин

31 декабря 2007 г.

Не хотелось бы заканчивать эту книгу на критической ноте. На самом деле даже в нынешней России можно найти немало уникальных людей, необычно талантливых личностей и очень толковых ученых. Они почти не заметны на публике, где царит массовая бездарность и глупость, поскольку оттеснены от средств массовой информации, особенно от телевиденья. Они не вписываются в систему, но именно они составляют живородящий источник будущих рослян, о которых я упомянул в самом начале. Среди них мне встречалось очень много женщин. И вот о некоторых из них я поведал в одной из своих статей, опубликованной в провинциальных газетах России и Канады еще 10 лет назад. Надеюсь, что она не устарела и сегодня.

О женщинах писать всегда приятно, особенно о русских. То, что они самые красивые в мире, кажется, никто не оспаривает, поскольку это не комплимент, а констатация факта. Наука пока не нашла объяснение этому факту (а, может быть, и не искала), хотя он, на мой взгляд, лежит на поверхности. По крайней мере я одну из важнейших причин этого явления вижу в том, что русские женщины, в отличие от наших канадок и вообще североамериканок, сильно отстали в борьбе за эмансипацию, т. е. за равные права с мужчинами. Я обратил внимание на то, что чем больше женщины эмансипированы, тем больше они похожи на мужчин, даже внешне. Понятно, что при этом они теряют свое женское обаяние и прочие женские качества. В результате «на выходе» мы получаем ни женщин, ни мужчин, а нечто среднее, так сказать, «оно». Таких «оно» я постоянно встречаю в Северной Америке и в Западной Европе. В России, слава богу, они единицы. В большинстве своем женщины здесь остаются женщинами со всеми своими женскими прелестями и чарами. Но даже среди всей этой женственности и красоты попадаются редкие экземпляры, которые могут удивить даже ничему не удивляющихся российских мужчин. Я хочу описать трех из них, которых по случайному совпадению зовут Валентинами.

Начну с Валентины Первой. Потрясает она меня, казалось бы, своими естественными качествами жены и матери. Необычайность же заключается в следующем. Где-то в начале 70-х годов Валя вышла замуж за студента из какой-то провинции. В силу ряда обстоятельств они осели в Москве: ни кола, ни двора, ни прописки. Пока они «добивались» постоянной прописки вместе с «двором», им пришлось поменять более 20 квартир, переезжая с места на место вместе с двумя маленькими детьми и накопленным за это время скарбом. Более того, поскольку ее муж не совсем нормальный человек по обычным стандартам, он через некоторое время устремился на работу во Владивосток. Она — за ним. Там они сменили еще квартир пять-шесть. Затем он оказался в Японии, а позже в Канаде. Она — за ним. В странах Восходящего и Заходящего солнца они тоже переезжали с места на место (всего шесть раз). Короче, в общей сложности они «освоили» более 30 квартир (естественно, не считая гостиниц и общежитий). Хотя мы в Канаде также не сидим на месте всю жизнь, но все-таки переезды у нас случаются не так часто, как у Вали. Честно говоря, я не знаю ни одну женщину, которая смогла бы выдержать такое количество перемещений. Но это еще не все.

Поскольку муж Вали был поначалу аспирантом, затем научным работником с окладам от 90 до 250 руб. (70-е годы), естественно, денег им на жизнь хронически не хватало. Данное обстоятельство вынудило Валентину научиться шить, что вообще-то не удивительно почти для любой русской женщины. Удивительно то, что она шила абсолютно все: рубашки, брюки, костюмы, галстуки, кожаные и некожаные пальто, дубленки. Про платья и прочую чепуху не говорю. Это само собой. Пиком ее мастерства в этом деле было шитье туфель и кожаных женских сапог со всей атрибутикой разделки кожи (вымачивание, вытягивание, высушивание и т. д.). Я уж не говорю о мастерстве вязанья и макраме. Такой мастерицы я не встречал нигде.

Всех ее друзей (точнее друзей мужа, которые становились ее друзьями) потрясало и потрясает также умение готовить, причем не какой-нибудь банальности типа пирогов-пельменей-борщей, а например, японский суси. Для справки: настоящее суси не каждая японка приготовит правильно. Валя потратила немало времени, чтобы научиться его делать именно по-японски, а не по-американски или европейски, который можно откушать в любом ресторане. Кто знает толк в японской кухне, тот поймет разницу. Но еще большее удивление у знакомых вызвало ее умение приготовить специальный торт «Павлова». Он напоминает ваше «Птичье молоко», только повоздушнее, а самое главное — без жира. И в этом его секрет. В Ванкувере такой торт делала и делает одна гонконгская семья. Секрет за семью печатями. Валя, по рассказам ее мужа, билась над ним месяца два, переведя массу продуктов, пока, наконец, не разгадала этот секрет. И теперь на каждой вечеринке она радует своих гостей тортом «Павлова», кстати, названного так в честь русской балерины А. Павловой.