Петр Рябов - Проблема личности в философии классического анархизма

Это противоречие вполне осознал уже Алексей Боровой, который, указывая на великую цель, провозглашенную анархизмом и огромную критическую работу, проделанную им, вместе с тем указывал и на крайнюю теоретическую разноголосицу среди анархистов, и на «убожество средств», предлагаемых анархистами для «скачка» в «светлое будущее». Констатируя все это, А.А.Боровой подчеркивал: «И анархизм должен найти в себе мужество перед лицом своих друзей и своих врагов признать свои слабые стороны. Анархизм – мировоззрение, исполненное такой силы и жизни, которое устоит перед любой критикой, которому нечего страшиться» (47; 6).

Высказав некоторые общие соображения относительно как непреходящего, так и устаревшего в анархизме, и основных направлений модернизации анархического мировоззрения, обратимся теперь к вопросу о личности в современном анархизме.

II. Современному анархизму необходимо многое отвергнуть, но и многое продолжить в подходах к проблеме личности, высказанных классиками анархической мысли.

У таких теоретиков социалистического анархизма, как В.Годвин, П.Ж.Прудон и П.А.Кропоткин, современный анархизм может позаимствовать как блестящую критику подавления личности в современном обществе, так и многие положения либертарной социалистической социологии и этики. Однако следует безусловно отвергнуть присущие этим мыслителям фатализм, детерминизм, механицизм, объективизм, сциентизм, сверхрационализм, избавиться от наивной и слепой веры в Прогресс, в Народ, в Науку, во всесилие социальных преобразований, в достижимость «идеального общества», в котором не будет антагонизма между личностями и обществом, наконец, отождествление ими специфически личного и био-социального начала. Как справедливо показал Алексей Боровой, личность не орган общества, не атом, с которым можно делать все, что угодно, а представление о рациональном и «научном» обосновании анархизма и конструировании его «конечного идеала» глубоко противоречит самому духу анархического миросозерцания.

У представителей индивидуалистического анархизма современный анархизм может и должен позаимствовать многие философские положения и прежде всего пристальное внимание к личности, как к первичной, единственно подлинной и творческой реальности, как к двигателю истории и создателю смыслов и истин. Необходимо также продолжить получившую такое замечательное воплощение в книге Макса Штирнера, критику самоотчуждения личности, стремясь к ее (личности) разобъективации, к «революции личности». При этом, разумеется, необходимо поставить личность в конкретный социальный и исторический контекст и, вслед за М.А.Бакуниным, связать дело ее освобождения с делом освобождения всего общества. Нельзя и переоценивать самостоятельность, изолированность личности и значение волевого начала в ней.

Современный анархизм не должен, подобно классическому, слепо верить в то, что «человек изначально благ по природе», но он должен, вслед за классическим анархизмом, указывать на то, что всякое благо возможно лишь в свободе и через свободу, и на то, что государственно-эксплуататорская Система никогда не даст личности освободиться, но всегда будет держать ее под своей «опекой» и поддерживать в ней и «внутреннее», а не только «внешнее» рабство, и путь к преодолению «внутреннего» и «внешнего» рабства, конечно же, – не созерцание и теоретизирование, а практическая борьба; потому анархизм может быть лишь философией борьбы, жизни и действия, а не философией абстрактного теоретизирования и констатации печального настоящего.

III. Индивидуалистическое и социалистическое течения в анархической мысли отражают два этапа в понимании личности, две половины одного целого. Если первоначальным завоеванием человеческого духа XVIII-XIX веков была идея универсального человека , идея общности, равноценности, равенства и глубокого тождества всех личностей – независимо от их национального и сословного положения (при этом подчеркивалась прежде всего разумность человека, всеобщая объективная биологическая и социальная обусловленность всех личностей), то позднее на передний план вышла идея уникальности, отличия , своеобразия каждой личности, ее неповторимой субъективности и способности к свободе и творчеству. Если первоначально свобода личности понималась по преимуществу, как свобода от – от всяческих внешних рамок, ограничений и авторитетов, то затем пришло понимание свободы для – свободы, как возможности самовоплощения, как выражения неповторимого своеобразия каждой личности.