Ваше родное Забайкалье многое для меня значит — от Приаргунья я избирался депутатом Верховного Совета РСФСР 11-го созыва. И тяжко на душе стало, когда узнал из “Личного дела” о современной жизни в этом замечательном и суровом крае. Наверное, это и побудило меня написать всё с полной откровенностью.
С пожеланиями успехов и радости творчества.
В. Ломов,
Москва”.
* * *
“Уважаемый Александр Яковлевич! Примите земной поклон с далекого Урала. Спасибо за понимание судьбы Родины и нашего прекрасного народа. Ваше “Личное дело” читаем всей семьей и домом. Пока Вы живы, здоровы, у нас есть надежда на выживание наших детей и внуков в колониально-криминальной России.
Р. Мухаметова,
г. Екатеринбург”.
* * *
“Актеру Михайлову А. Я. — журналу “Наш современник”.
По поводу “Личного дела” у меня есть замечания. Вы, Александр Яковлевич, создали прекрасные актерские работы. Но Вы пишете: “Может быть, сегодня мы не прячем глаза от стыда, глядя на главу нашего государства, потому что он — первый верующий правитель за последние восемьдесят лет”. Похоже, Вы тут имеете в виду Путина. Вы полностью ошибаетесь. Вас подвела отмеченная Вами доверчивость...
Путин назначил министром культуры РФ еврея Швыдкого, который, как хорошо известно, вывозит за границу наши культурные ценности — точно так, как это делали его соплеменники в 1920—1950-х годах.
По указанию “хорошего” Путина при МГУ строится еврейский университет на наши деньги. В Москве евреям отданы лучшие здания. На открытии еврейского культурного центра раввин Израиля протрубил в иерихонскую трубу — символ всех злодеяний евреев против других народов, — и Путин склонил голову в знак полного подчинения евреям, после чего раввин вручил эту трубу — ему. Страшная сцена.
Надеюсь, Вы знаете, Александр Яковлевич, что Путин наградил Ельцина орденом “За заслуги перед Отечеством”. Вам не надо объяснять: “заслуги” Ельцина. Этим награждением Путин плюнул в лицо всем нормальным людям, в том числе — Вам. Я его и демократов ненавижу за то, что почти все они — родственники и потомки палачей 1920—1940-х годов. У меня семья пострадала от устроенных ими репрессий.
Я поддерживаю коммунистов, потому что там в руководстве — русские.
А. Бобров,
Москва”.
* * *
“Уважаемая редакция журнала “Наш современник”! Спасибо за мемуары А. Я. Михайлова. Всё, о чем пишет он, волнует и мою душу. Одно дело, когда бьют себя в грудь надоевшие политиканы, другое — когда раскрывается любимый артист. Радует, что не все продались доллару, что и в Москве, как это ни парадоксально звучит, есть ещё русские люди!
Как прав А. Михайлов, что мы убиваем Россию сами — в себе, что хватит покорно смиряться и ждать: добро должно быть с кулаками. Да, в определенные исторические моменты, когда на карту поставлена Россия, так и должно быть. И прежде всего — надо каждому начать с себя, что самое трудное. Не надо смотреть погань с экрана, не надо бездумно платить деньги за духовную отраву в газетных киосках и книжных магазинах. И ещё — необходимо терпимее и как можно доброжелательней относиться к своим соотечественникам, вот о чем мы забываем. Надо самим не говорить о России пренебрежительно — и не позволять это делать другим, а решительно пресекать такие разговоры.
Надо ломать и воспитывать себя — ломать в себе привычку к униженному нашему состоянию, воспитывать в себе нетерпимость к поработителям народа и осквернителям России.
С. Кагеров,
г. Сургут”.
* * *
“Уважаемый Станислав Юрьевич.
Если можно, напечатайте в вашем, точнее, в нашем журнале мои замечания на мемуары Александра Михайлова.
Господин Михайлов говорит, что до революции царская Россия была процветающей страной. Это не так. Даже в годы Великой Отечественной войны в деревнях Вологодской области не было радио, электричества, новости мы получали из газет, причем центральные газеты выписывались во всей деревне в одном-двух домах. Старики и мы, подростки, вечером собирались в каком-либо доме. Старики говорили, а мы слушали эти разговоры о делах в районе, области, стране и, конечно, главные разговоры о положении дел на фронте. Постоянно старые солдаты проводили параллели этой войны с фашизмом и русско-японской, Первой мировой и гражданской. Из их разговоров становилось ясно, что в России в царские времена дела шли не блестяще. Недороды и неурожаи в России были через каждые 3—5 лет. А это разорение, нищета, голод. Но при этом, говорили старики, многие миллионы пудов зерна Россия вывозила за границу, некоторые сами видели на станциях и пристанях. Из дискуссий и споров выходило, что вывоз зерна был не от избытка его. Что в самой России периодически зерна не хватало. Мне, подростку, тогда трудно было понять это, не верилось. Я не знал тогда еще, что такое капитализм. Думал, это “местное явление”. Позднее, когда в книге Ленина “Развитие капитализма в России” я познакомился со статистическими таблицами российского производства зерна, увидел, что вологодские старики ничего не напутали. Разве можно такую Россию назвать страной процветающей? Ведь большинство населения были крестьяне… Бог с вами, Александр Яковлевич! Еще большее возмущение у меня вызвали рассказы о положении дел в царской армии. Там главная воспитательная работа производилась через рукоприкладство. И если между собой офицеры неукоснительно соблюдали “кодекс чести”, то по отношению к нижним чинам презрительное обращение на “ты” с добавлением слов “скотина”, “шваль”, “сволочь” и других ругательств было нормой. Офицеры на службе ходили в перчатках и били солдат, как правило, в зубы. Мой дед по отцу, будучи в маршевых ротах Петроградского гарнизона в 1914 году, потерял все передние зубы, которые так и не вставил до конца жизни. Потом его перевели в воздухоплавательный батальон, на защиту воздушного пространства столицы. Мордобоя стало меньше, но совсем он не прекратился. Второй мой дед по линии матери служил в лейб-гвардии Семеновском полку. Там были необходимы высокий рост, светлый цвет волос и пригожее лицо. Семеновские офицеры не били по лицу. Негоже было стоять солдату у царских покоев с подбитым глазом или разбитыми губами. Говорить о высоком патриотизме и боеспособности в такой армии не приходится…
Читать дальше
