Что стоит только один рассказ о создании знаменитого храма Преображения в Кижах, да и вообще о деревянном строительстве (глава “Русь деревянная”), или же повествование о русском кружеве (глава “Коклюшки с копеечками”)! А ведь гордость автора за народ выражается не только в перечислении имен и фактов, но и в тональности рассказа, в образности языка, в художественности самого повествования. Не могу не привести хотя бы небольшой фрагмент из главы “Коклюшки с копеечками”: “Ни одна сельскохозяйственная культура не требует столько труда, сколько лён. Мало что его надо посеять во влажноватую, но уже теплую землю, — попробуй, захвати такой момент, когда еще и других весенних полевых работ невпроворот. Мало того, что его надо пропалывать от лютых сорняков, — когда поспеет, его ведь еще и не жнут, не косят, а теребят, а попросту говоря, выдергивают из земли вместе с корнями, и до недавнего времени это делали только вручную и только ребятишки и женщины, потому что мужчины об эту пору всегда заняты на уборке картошки. Посушат лён немного в конусах и в маленькие снопики свяжут. Потом под навесы свезут, развешают там для дальнейшей сушки. Потом обмолотят, кто вальками, которыми белье при стирке бьют, а кто цепами или каменными катками — получат льносемя. А тресту — так называется льносоломка — обратно в поля свезут, на скошенные луговины, где уже пробилась зелененькая отава. Расстилают на ней ровными тоненькими рядами-полосами — чтобы вылежалась и вымокла под осенними сырыми температурными перепадами и дождями, внутреннее волокно от этого отопревает от наружного ненужного слоя стебля — костры...”
Вот, казалось бы, автор всего лишь описывает технологический процесс (я привел лишь часть описания), а в устах Анатолия Рогова получается чуть ли не песня, похожая на те самые трудовые песни, что пели русские женщины и дети во время работ. (Кстати, забыл я сказать о том, что в книге несколько глав посвящено как раз песням и романсам, а также церковной музыке, как тоже немалой части русской народной культуры). И что важно — честно признаюсь в том, что фрагмент из книги в качестве своеобразного стилевого примера я не выбирал специально. Честное слово, просто открыл книгу наугад и сразу же нашел подходящий абзац. Открыл бы на другой странице — была бы другая цитата. Просто вся книга написана Анатолием Роговым вот таким, почти песенным, языком.
Однако Анатолий Рогов не был бы честен ни перед собой, ни перед читателем, если бы не поднял еще одну тему. Собственно говоря, это основная тема всей книги. Вот как об этом говорит сам автор в предисловии: “...С определенного времени в России фактически было две культуры — господская и народная. Однако почти все истории рассказывают нам в основном о первой, о культуре господской, и чаще всего столь подробно, что мы знаем о ней, наверное, почти все. Хотя известно ли вам, — спрашивает он читателей, — что дворян в России было всего лишь около двух процентов населения, а со всей чиновничьей армией и военной верхушкой господ не более пяти процентов?.. ну а как жил бытово и духовно народ — остальные девяносто пять процентов русских?”.
Идея двух культур внутри русской культуры — господской и народной — проходит красной нитью через всю книгу А. П. Рогова. Впрочем, он справедливо указывает, что само это разделение культуры началось только с семнадцатого века, а самый широкий характер приняло в XVIII столетии, после петровских преобразований. Именно с конца XVIII столетия, после принятия “Жалованной грамоты”, дворянство начинает отрываться от собственного народа, превращаться в единственное привилегированное сословие Российской империи. Но ведь, как бы там ни было, наиболее образованным сословием России оставалось тоже дворянство. И в самом деле, у дворянства формируется собственная культура, значительно отличная от традиционной народной культуры, ориентирующаяся на западные образцы. И, соответственно, новые мировоззренческие веяния распространялись прежде всего в дворянской среде. В дворянском обществе укоренялись и заморские моды, и западные пристрастия (“англо-” или “франкомания”), французский язык в повседневном общении. Вспомним хотя бы пушкинскую Татьяну Ларину, которая, по словам поэта, “по-русски плохо понимала”... Больше того, многие дворяне считали русский язык простонародным и недостойным себя! Следовательно, дворянство отделялось от собственного народа не только социально, но и духовно.
Читать дальше
