Татьяна Колядич - Воспоминания писателей ХХ века (эволюция, проблематика, типология)

Критерием для выделения поэпизодного способа организации повествования является сознательная установка автора на создание своеобразного мозаичного эффекта, когда все художественное пространство разбивается на отдельные составляющие, небольшие фрагменты, объединяемые движением авторской мысли или общими темами, в зависимости от тех событий, которые стоят в центре, поскольку внутри возможны постоянные "уходы" в сторону. Одна и та же тема может возникнуть в повествовании неоднократно, и вновь повториться на уровне лейтмотива (произведения А.Мариенгофа, Ю.Олеши, В.Шкловского).

Внешним выражением подобного "разорванного повествования", похожего на "киноленту воспоминаний" становится своего рода "покадровая разбивка", смена картин в соответствии с движением мысли повествователя, подробная детализация повествования (при концентрации внимания на составляющих его отдельных описаниях или портретных характеристиках). "По стилю - мемуары меньше всего походят на академические воспоминания. Скорее, это кинолента, раскадрированная жизнью поэтов 1910 - 1925 годов", - замечает один из авторов.

Фрагментарность и мозаичность повествования усиливаются посредством графического деления текста, когда происходит имитация стихотворного текста, и повествование строится из отдельных картин, образующих небольшие новеллы. Графическая перебивка основного плана отмечена и сдвигом текста вправо и знаком "тире" (у Ремизова), пробелом между фрагментами (так построены, например, воспоминания Катаева, Мариенгофа, Одоевцевой, Олеши, Шаламова ("Двадцатые годы. Записки студента МГУ").

Основными приемами графического деления текста автор работы считает: имитацию стихотворного текста, новеллистичность построения, прием разорванного повествования, кинематографичность описания (сочетание общего и конкретного планов).

Автор работы останавливается и на отдельных приемах, способствующих созданию сложной структуры мемуарного текста, в частности, роли интонации, внесюжетных элементах, появление которых обусловлено сложным составом повествовательной структуры.

По своему характеру внесюжетные элементы разнообразны. Это прежде всего лирические и авторские отступления, обращения к читателю, пояснения, ремарки, комментарии, а также вставные конструкции (вставки документального характера, новеллы, заметки, реконструкции снов, истории, рассказываемые второстепенными персонажами или, напротив, рассказы о них). Иногда сюда же относится и портрет, если ему посвящены специальные (отдельные) главы повествования.

Подобные внесюжетные вставки сами писатели называют по-разному: "апартами" (от французского "a parte"- в сторону), "отступлениями в сторону" - (Шагинян), "вешками" (Кетлинская), "камешками" (Солоухин), "лоскутками" (Вертинский), "блестками", "закрутами памяти" (Ремизов).

Один из мемуаристов замечает: "В человеческой памяти есть узлы и закруты, и в этих узлах-закрутах "жизнь" человека, и узлы эти на всю жизнь. ... Узлы сопровождают человека по путям жизни: вдруг вспомнишь и или вдруг приснится. ... Написать книгу "узлов и закрут", значит, написать больше, чем свою жизнь, датированную метрическим годом рождения, и такая книга будет о том, "чего не могу позабыть". Ремизов 2, с.24.

Подобные формы легко вычленяются из основного повествования. Поэтому их общее название - внесюжетные элементы или вставные конструкции. Сложнее выделить вставные конструкции в авторском плане. Чаще всего они предваряют разговор с читателем.

Введение вставных конструкций связано с дополнением основного повествования, развитием отдельных событий или рассуждений автора, корректировкой непосредственного взгляда на события. Не случайно, что в ряде случаев они приобретают значение самостоятельного целого.

Обычно авторские отступления являются средством выражения авторской позиции, отношения к этапным в жизни героя событиям, они также соединяют повествовательных планов в форме авторского комментария к описываемому.

В пятой главе - "Автор и повествование" основное внимание обращено на своеобразие роли автора в пространстве мемуарного текста.

Образ автора реализуется как единство двух основных ипостасей повествователя и биографического героя. Художник делит проявления авторского "я" между рассказчиком и персонажем произведения, воскрешая свой образ с различных возрастных позиций, особенностей восприятия и осмысления действительности. При этом обе ипостаси существуют в рамках общей модели автора, собираясь постепенно, в ходе развития сюжета, в единое целое, поскольку описываемые от лица каждого из них переживания, наблюдения, впечатления принадлежат одному и тому же человеку, хотя и разнесены во времени ввиду различий восприятия возрастного характера. В каждой из ипостасей образа автора по-своему реализована установка на познание и оценку своего "я".