После этого рыжеволосый царь выступил в поход и, как того требовали общепринятые нормы вежливости, послал вперед гонца, предлагая свою кандидатуру в качестве третейского судьи в разногласиях между тарентинцами и варварами. Некоторое время спустя посланец вернулся с гордым ответом: Пирра не принимают как арбитра и не боятся как врага. Царь продолжил путь, стал лагерем на вершине холма у реки Лирис неподалеку от Гераклеи и верхом отправился на разведку, желая рассмотреть варварский лагерь на противоположном берегу.
Его глазам открылась римская консульская армия.
Беневент
Со своего места царь увидел аккуратный частокол, которым был обнесен римский лагерь, часовых, расставленных по порядку, мускулистых невысоких солдат в добротных шлемах и кольчугах из железных пластин, гуськом шагавших к реке за водой. Обернувшись к одному из своих военачальников, он сказал: «Порядок в войске у этих варваров совсем не варварский».
Больше он не успел ничего сказать. Узнав о его приближении, римляне хлынули из лагеря к бродам, вспенивая реку легковооруженными воинами. Было бесстыдством не ответить на вызов; больше того, в те времена по соображениям не тактики, но обычаев и чести считалось желательным начинать сражение после перехода на противоположный берег реки, как поступил Александр на Гранике. Пирр приказал Мегаклу вывести и построить фалангу, а сам встал во главе конницы, намереваясь остановить дерзкое наступление римлян.
Тогда завязался главный бой его жизни. Всадников у римлян было меньше, чем царь полагал, но они оказались куда лучшими воинами, чем он ожидал; за конницей войска Пирра наткнулись на легионеров, с которыми грекам дотоле не приходилось иметь дело. Вооружение легионеров состояло из больших полуцилиндрических щитов, которые они смыкали, обороняясь, коротких копий и тяжелых коротких мечей. Они разделились на небольшие отряды – манипулы и выстроились в шахматном порядке в отличие от обычной для греков сплошной линии. Манипулы проявили удивительную подвижность. Стоило только ударить во фланг одной из них, как противника тут же с фланга атаковала другая. Лошадь Пирра была убита под ним, его конная гвардия отброшена, сам он еле успел укрыться за фалангитами, прежде чем две передние линии сошлись в схватке.
Столкновение было оглушительное; когда конница врезалась во фланги, началось одно из самых ожесточенных сражений в истории. Фалангитам пришлось сомкнуть ряды, поскольку на открытых местах римским отрядам, расположенным в шахматном порядке, удавалось дробить фалангу на отдельные части, после чего римляне бросались в разрывы, вонзая в неприятелей свои короткие мечи и ударяя их под подбородки верхними краями больших щитов. Римляне не могли пробиться сквозь крепкие ряды фаланги, но и та могла лишь обороняться, не больше. Семь раз противники расходились и сталкивались снова. Обе стороны несли ужасные потери; римская линия была длиннее греческой, хотя не такой глубокой; гипасписты на флангах терпели поражение. Мегакл погиб, и фаланга дрогнула, но Пирру наконец удалось вывести из арьергарда неторопливых слонов, направив их против конницы на правом фланге римлян.
До той поры ни один римлянин не видел и не слышал о громадных чудовищах; лошади, как обычно, не вынесли их вида. Римская конница обратилась в бегство и смяла боевые порядки легионов, а Пирр напал во главе фессалийской конницы на пришедших в замешательство врагов, и битва была выиграна.
Это была не Александрова победа. Римляне потеряли 7 тысяч убитыми и 2 тысячи пленными, а у Пирра только погибли 4 тысячи человек – 16 процентов от всего войска. Пришлось вырубить целый лес, чтобы сжечь мертвые тела, о погоне не могло быть и речи. Римляне удерживали свои переправы и лагерь, пока не подготовились к уходу.
По заведенному Александром обычаю греческие монархии предлагали пленникам перейти на службу к победителям, и Пирр сделал захваченным римлянам традиционное предложение. К его удивлению, те единодушно отвергли предложение; царь не получил ни одного воина.
Не считая самой битвы, это обстоятельство должно было заставить его понять, что он столкнулся с необычным явлением; некоторые данные свидетельствуют о том, что он в какой-то степени осознал это, но продолжал поступать в соответствии с принятым стереотипом. Поскольку теперь все греческие города южной Италии с энтузиазмом присоединились к нему, у него появились причины действовать именно так. Лучший способ покончить с конфедерацией варварских племен – ударить по ее связям, как это сделал Александр сначала в Бактрии и потом в Индии; рыжий царь отправился в поход на Рим.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу