Александр Филоник - Тогда в Египте... (Книга о помощи СССР Египту в военном противостоянии с Израилем)

Раз в месяц каждый мог поехать в Каир или Александрию. За выполнение интернационального долга платили в египетских фунтах. Но, в основном, валюту переводили на сертификаты — в далеком Джанаклисе было доподлинно известно что почем в московских «Березках».

Уже в самом конце службы в Египте во время поездки в Каир со мной и двумя моими товарищами произошел курьезный случай. Мы попали в плен к арабам, которых защищали. Одеты мы были в гражданское, документов никаких у нас нет, три дня до возвращения домой, настроение бодрое.

Гуляем по Каиру, фотографируемся, решили сфотографироваться на фоне памятника. И надо ж так оказаться, что за ней расположен генеральный штаб Вооруженных Сил Египта. В стране военное положение, а тут задержали без документов людей, у которых на пленке генштаб. Туда-то нас и доставили, привели переводчика, оказался наш паренек. Узнав от нас суть дела, он только и успел шепнуть: «Влипли здорово, попробуйте засветить пленку». Чудом мне удалось засветить последние кадры, что нас и спасло. К своим мы уже опоздали, доставили нас в советское посольство, где посол Владимир Михайлович Виноградов побеседовал с нами и отправил на своей машине к группе, которая уже и не надеялась нас дождаться. О происшедшем мы никому не рассказали. А через три дня наша группа возвращалась домой, конец спецкомандировки. У самолета нас провожал Виноградов В.М. Он улыбнулся и сказал: «Ну что, домой, фотографы?»

Домой возвращались через Львов. Здесь, во Львове, нам отдали форму, которую перед отлетом в Каир сменили на штатскую одежду. Казалось, столько времени прошло с тех пор, а про форму не забыли — четко работали службы. Там же я узнал, по каким критериям отбирали людей в такие спецкомандировки. Брали, естественно, отличных специалистов, физически здоровых, и чтобы в семье этот солдат был не единственным ребенком.

Когда возвратился домой, разговоров про войну старался не заводить. Нам сказали: «Молчите», — мы и молчали. Для себя я тогда решил, что это была моя работа, и я ее честно выполнил — вот и все. Семидесятые годы, в Союзе все хорошо, о войне просто хотелось забыть…

Но память и фотографии напоминают о той уже далекой войне. В военном билете у меня пропущен тот год, с мая 1971-го по июнь 1972-го, который я провел в Египте, будто ничего и не было. Но для меня все это было, было, было…