Томас Элиот: Назначение поэзии

С 1917 г. в периодических изданиях начинают появляться его критические работы: многочисленные эссе, обзоры, рецензии. Первый сборник эссе Элиота "Священный лес", вышедший в 1921 г., подвел итог его ранней литературно-критической деятельности, и о нем заговорили не только как о поэте, но и как о выдающемся критике.

Элиот также пробует свои силы в качестве редактора: на протяжении четырех лет (с 1917 по 1920) он возглавляет журнал английских имажистов "Эгоист", а в 1922 г. основывает европейский литературный журнал "Критерион".

В 1925 г. Элиот принимает предложение крупнейшего английского издателя Фабера войти в совет директоров и одновременно занять пост главного редактора в его издательстве.

Сборник эссе "Назначение поэзии и назначение критики" объединяет лекции, прочитанные Элиотом в 1932–1933 гг. в США. Эта книга была написана в пору творческой зрелости, когда ее автор окончательно сформировался как поэт и как критик. Бытовые неурядицы, вызванные главным образом неудачным браком, нудная служба в банке и одновременно литературная поденщина, словом, все то, что отравляло существование поэта в 20-е гг., осталось в прошлом. Теперь Элиот выступает с позиции английского литературного мэтра и законодателя вкусов, весьма уверенного в своих литературных пристрастиях.

Разговор о самой книге получится неполным и беспредметным, если мы не примем во внимание те эстетические принципы, которые были выработаны Элиотом к началу 30-х гг.

Разрабатывая свою литературно-критическую теорию, Элиот во многом опирался на идеи наиболее консервативных мыслителей начала XX в.: И. Бэббита, Т. Хьюма и Ш. Морраса. Их теории объединяло понимание человека как ограниченного и несовершенного существа. Сугубо человеческую сферу личности они считали вместилищем обыденных, массовых, стереотипных эмоций, разрушающих подлинную индивидуальность. Культивирование такого рода начала, признание его неограниченных возможностей мыслилось им недопустимым. В политике оно вело к демократизму с его оправданием практических интересов обыденного большинства; в духовной сфере — к исчезновению религиозных представлений (ощущения присутствия абсолютных ценностей в мире); в области искусства — к примитивному самовыражению. Соответственно, эти мыслители независимо друг от друга выработали систему ценностей, позволяющую ограничить субъективное "я". Все они придерживались консервативных политических взглядов, говорили о сохранении традиционной религиозности и классицизма, в котором видели единственную возможность воплощения устремлений истинной творческой индивидуальности.

Элиот исходил из тех же представлений, полемизируя с И. Бэббитом, Т. Хьюмом и Ш. Моррасом лишь по частностям. Его жесткая антилиберальная поэзия утверждается уже в первых эссе — "Традиция и индивидуальный талант" (1919) и "Назначение критики" (1933). Либерально мыслящий поэт или критик, по мысли Элиота, выступает в защиту человеческой личности. Он утверждает неограниченные возможности человека и художника, признавая за субъектом право принимать самостоятельное решение и не подчиняться власти, лежащей вне его самого. Ориентация на собственное "я" или так называемый "внутренний голос", согласно либеральному мыслителю, есть условие творческой уникальности. Законы художественной формы приносятся либералом в жертву внутреннему голосу.

На самом же деле, считает Элиот, утверждение художником абсолютной ценности сугубо человеческого начала не способствует уникальности художественного произведения, а, напротив, приводит к ее утрате.

Антилиберальную ориентированность теории Элиота легче всего проанализировать, основываясь на двух терминах, которые использовал в своих эссе Элиот. Он условно выделял два начала в сознании художника: личностное (personal) и внеличностное (impersonal). Романтики, символисты и либерально мыслящие литераторы, по мнению Элиота, говорили о "субстанциональным единстве души" поэта [5] Eliot T.S. Selected Essays. — L., 1963. — P. 19 , смешивая функцию сугубо человеческого начала в его сознании и собственно творческого.

Элиот решительно выступал против такого рода смешения, считая, что каждое из двух начал выполняет строго отведенную ему роль. Личностное начало понимается им как сфера сугубо человеческих, субъективных интересов, желаний и эмоций. Человек живет в мире внешнем, который накладывает на его сознание определенные стереотипы восприятия и условности. Все это становится частью его личностного "я".