Михаил Никифорук - Было ли что-нибудь в Бабьем Яру?

Учитывая то, что все советские военнопленные, побывавшие в плену у немцев и вернувшиеся на родину, или расстреливались, или отправлялись на уничтожение в лагеря, можно понять, что для НКВД было легко найти любых свидетелей для любых показаний. НКВД стало развивать показания своих трёх "свидетелей". В соответствии с советскими газетами того времени, "40 тысяч киевских евреев послали обращение Сталину, увеличив число жертв Бабьего Яра до ста тысяч человек" ("Нью-Йорк таймс", 4 декабря 1943 г.).

Поскольку из этих, якобы сорока тысяч, человек обнаружилось только одиннадцать, которые в последующем согласились официально выступить как свидетели, то военные репортажи "Нью-Йорк таймс" о Бабьем Яре можно считать выдумкой. НКВД всегда имело репутацию учреждения, которое может выбить любые показания из любого человека. Например, после того как 1 июля 1941 года немецкие войска вошли в город Львов и сразу же обнаружили 4 тысячи убитых и замученных в тюрьмах львовского НКВД — чему есть убедительнейшая кинохроника, которая была показана немцами всему миру, — в августе 1941 года ТАСС заявило, что это дело рук немецких войск.

Свидетели НКВД всегда утверждали, что это немцы расстреляли польских офицеров в Катыни. Более того, трупы польских офицеров привозились в Москву в Институт Судебной Медицины, который тогда располагался на Садовом Кольце рядом с метро "Маяковская", и там расстреливали трупы из немецкого оружия. Эти "свидетельские показания и материалы" были опровергнуты самими же русскими только в 1990 году. Однако тогда это ещё было предметом горячего спора, пока не были предъявлены аэрофотографии местечка Катынь, которые еще до появления немцев в этих местах показывали отчётливые массовые захоронения большого количества людей (польских офицеров, учителей и т. д.). Эти фотодокументы были переданы Горбачёву осенью 1989 года в качестве неопровержимого доказательства.

НКВД подсунуло трёх "бабийярских свидетелей" для того, чтобы обкатать историю перед западными корреспондентами. Хронология событий показывает, что история с Бабьим Яром была тогда состряпана НКВД, именно как противовес Катынскому преступлению бериевского НКВД, которое тогда уже было широко известно на Западе. В результате полного провала "свидетелей Бабьего Яра", НКВД на 25 лет положило эту фальсификацию в долгий ящик и закрыло доступ для западных журналистов как к этим "свидетелям", так и к самим окрестностям Бабьего Яра, Катыни и другим подобным местам.

Более того, ещё во время войны бериевское НКВД четыре месяца — с 29 сентября 1943 г. по 24 января 1944 г. — не допускало западных журналистов к местечку Катынь, пока все улики не были покрыты толстым слоем снега. Разгорячённый пыл западных экспертов НКВД умерило в холодных палатках, предоставленных им в заснеженном лесу. Среди западных наблюдателей работы экспертов в Катыни была 25-летняя Кэтлин Хэрримэн. Это была дочь известного агента ЦРУ, тогдашнего посла США в Москве В. Аверелла Хэрримэна. Вместе со своим печально известным папашей она тут же начала отстаивать версию бериевского НКВД. С другой стороны, вышеупомянутый корреспондент "Нью-Йорк таймс" Лоренс, как и ранее, в случае с Бабьим Яром, подверг большому сомнению всю официальную версию по Катыни, и в результате его отчёт так и не был никогда опубликован в "Нью-Йорк таймс", являющейся официальным рупором известных кругов.

Более того, НКВД так и не разрешило провести независимое интервью предполагаемых "свидетелей" по Бабьему Яру в отсутствии официального представителя НКВД. Советские архивные документы показывают, что вся пропаганда в нужном русле вокруг дела о Катыни и Бабьем Яре была раздута писателями Ильёй Эренбургом и Василием Гроссманом, которые также взяли с потолка и официальные цифры жертв немецких концлагерей: Освенцим — 4 миллиона, Майданек — 1,5 миллиона и Треблинка — 3,5 миллиона.

Даже во время Нюренбергского трибунала, когда были так необходимы документальные свидетельства немецких зверств, чтобы осудить немецкое руководство, НКВД не смогло предоставить ни одного вещественного доказательства массовых убийств, организованных немцами на всей контролируемой НКВД территории. Вместо этого, представитель НКВД полковник Смирнов безуспешно пытался навязать сфабрикованные "письменные показания" относительно Катыни и Бабьего Яра, однако эти "свидетельства" выглядели как откровенные фальшивки и никак не могли быть использованы на процессе, несмотря на все объединённые старания обвинителей.