Ян Новак-Езёраньский: Восточные размышления. Сборник статей и интервью 1991-2003

Шесть лет Третьей Республики Польши — это не годы упадка. В это непродолжительное время произошел стихийный выплеск общественной энергии, освобожденной от пут и догм. Западные СМИ правильно отмечают, что никакое другое посткоммунистическое государство не показало такого подъема инициативы и таких жизненных сил, как Польша. Нация, которая брезговала торговлей и порицала людей, в заботах о собственном благосостоянии служивших обогащению страны, вдруг сменилась обществом успешных людей, находчивых и оборотливых предпринимателей. По экономическим достижениям Польша оказалась в авангарде. Прогнозы на будущее отличные: следующие правительства, включая теперешнее, продолжат политику реформ и интеграции Польши в западные структуры.

И все же, несмотря на эти достижения, Польша переживает глубокий моральный, политический и интеллектуальный кризис. Оказалось, что можно за короткое время сменить политический и экономический строй, но не получится в один день изменить оформлявшееся годами человеческое сознание. В нем осталась закодированная фальшивая система ценностей, которая вверх ногами переворачивала значения таких понятий, как «демократия», «государственные интересы», «суверенитет», «альянс», «предательство» и «заслуга». Раскачке и размыванию подверглись основные критерии, определяющие нормы гражданского поведения.

Люди, особенно молодые, устали от истории, празднования годовщин несчастий, мученичества и героизма. Побег от прошлого превращается в исчезновение национальной памяти. После эпохи необычайного напряжения патриотических чувств пришла реакция, порою антипатриотическая. Мне казалось, будто кто-то ударил меня в сердце, когда я услышал, как у какой-то женщины вырвалось: «Хватит с меня уже этой Польши».

Прежде всего, беспокоит повторение ряда патологических особенностей нашего национального характера, которые находились у истоков краха Речи Посполитой. В первую очередь, излишек польского индивидуализма, который ведет к неустанным расколам, слабой способности к общему и согласованному действию, а также какой-либо дисциплины внутри групп, объединяющих людей со схожими точками зрения. Возвращается превосходство частного над политическим благом, амбиций единиц и групповых интересов над общим.

Эти беспокойные симптомы вызывают вопрос, может ли повториться история? Современный кризис субъектности может заново угрожать государству, если не сегодня, то в будущем? С каждым днем все яснее вырисовывается возможность возрождения российского империализма и попытка сделать зависимыми от Москвы государства Центральной Европы. Никто нас от нее не защитит, если мы не будем готовы обороняться сами.

На страже суверенитета государства стоит армия. Воспитание молодого солдата в духе решительного желания защищать свою страну даже ценой собственной жизни не менее важно, чем обучение навыкам стрельбы из оружия. Основным элементом воспитания защитника государства всегда были и есть примеры поведения и однозначные критерии воинской доблести. Могут ли таким примером быть Юзеф Пилсудский или Зыгмунт Берлинг, или Михал Жимерский? Должен ли быть примером военачальник-победитель, отразивший лавину с востока, или офицер, нарушивший воинскую клятву верности Польше, получивший звание генерала от Сталина и ставший в его руках послушным орудием порабощения собственной страны? Должен ли солдат быть воспитан в духе борьбы за независимость или в традициях Народного Войска Польского, которое защищало порабощенную советским гегемоном страну от собственного общества?

Защитник Польши обязан знать и глубоко верить в то, за что он должен сражаться и за что готов принести в жертву собственную жизнь.

Общество в подавляющем большинстве поддерживает присоединение Польши к НАТО и верит, что принадлежность к Североатлантическому альянсу защитит от нападения агрессора. И все же никакие военные союзы не уберегут от угрозы, исходящей изнутри. Польша должна помнить, что в течение 200 лет пережила три «Тарговицкие конфедерации»: в 1792, 1920 и 1944 годах. Защита внутреннего фронта так же необходима для сохранения независимости, как защита от внешней атаки. Мы должны уберечься от возможности того, что внутри самого общества вновь найдутся люди, которые перед лицом непосредственной опасности или для собственной наживы поддержат врага.