Александр Розов - Посткультура и высшая мера гуманитарной самозащиты

Негр: Понятно, а дальше?

Турист: А дальше лежи себе под пальмой и бездельничай!

Негр (недоуменно): А зачем вся эта суета? Я и так лежу и бездельничаю.

Герой Джека Лондона, Элам Харниш, отчаянно карабкаясь по социальной пирамиде, становится мультимиллионером, но полученный им реальный комфорт совершенно не окупает усилий и обременен массой неприятных хлопот. Сделав этот вывод, он продает бизнес и отправляется «лежать под пальмой» — вести здоровый и комфортный образ жизни на ферме (ее рыночная цена мизерна в сравнении с ценой лично бесполезного бизнеса).

Феномен идеократической паранойи описан у Антуана де Сент-Экзюпери в философской сказке «Маленький принц». Главный герой встречается с Королем Вселенной, живущем на маленьком астероиде. Король уверен, что управляет абсолютно всем сущим. Просто он отдает только те приказы, которые физически исполнимы. Он приказывает планетам вращаться по своим орбитам, звездам — испускать определенное количество света, и т. п.

Паранойя короля была самодостаточной, поэтому — безобидной. Король реализует принцип Лао Цзы «Лучший правитель — тот, о котором известно только то, что он существует». Но обычно идеократическая паранойя не самодостаточна, она требует от окружающих, чтобы они признавали власть идеи. Пытаясь насильно впихнуть окружающих в прокрустово ложе абстрактной идеи «долженствования и пристойности», человек с параноидным желанием вызывает у окружающих страх, ненависть и презрение.

Таковы мелкие семейные тираны и многие политические деятели, в частности, Кальвин и Савонарола, Кромвель и Пол Пот. Интересно, что Пол Пот, в течение длительного времени управляя целой страной, был технически нищ и имел лишь несколько дешевых бытовых вещей. Он разорил страну дотла и превратил ее в концлагерь, не получив себе ничего, что имело бы хоть какую-нибудь ценность для психически нормального человека.

«Когда из этих пустяков возникнет система понятий и ценностей, человек уже сам станет пленником того, что, являясь, по сути, совершенно случайным собранием всякой всячины, представляется ему высшей необходимостью». (С. Лем. Культура, как ошибка).

Технологические ценности имеют предельно прагматичное обоснование: «нажми на кнопку — получишь результат». Этот результат можно проверить на опыте, применить в хозяйственной практике и получить удовлетворение человеческих потребностей. Если есть альтернативные технологические ценности (например, велосипед и вертолет), можно сравнить их возможности и применять в одном случае — одно, в другом — другое. Можно сравнить два велосипеда и выбрать, тот у которого объективно лучше характеристики.

Создание новых моделей с характеристиками лучшими, чем у старых, называется «прогресс».

В системе гуманитарных ценностей ничего этого нет. Они не прогрессируют, а считаются «вечными». Они не обоснованы ничем, кроме «традиции» (т. е. декларируемой древности, которая считается синонимом качества). Древние племена закрепляли случайные причуды вождей в форме обычаев, мифов и табу. Одни племена стали прокалывать носы, срезать кожу с гениталий или подпиливать зубы, другие — оттягивать уши или губы, третьи — втыкать перья в волосы или закрывать тряпками какие-то части тела. Жителям с детства внушали: поступать надо так, а иначе — неприлично. В языке возникали позитивные и негативные обороты речи. На базе обычаев, мифов и табу, «подправленных» в пользу правителей, строились «вечные» моральные нормы. База сегодняшних «европейских ценностей» — это наследие тупых ближневосточных скотоводов, живших 3000 лет назад.

В XX веке появилось достаточно свободомыслящих людей, чтобы задать вопрос: может, хватит этого абсурда? Столпы общества закричали: что вы, не трогайте, иначе все рухнет!

«Столпы» не желает ездить на телеге, запряженной ослами (как было принято 3000 лет назад), все они норовят пользоваться современным автомобилем. Когда же речь заходит о такой же комфортабельной замене в гуманитарной сфере, они кричат о «подрыве основ».

Конечно, нужны (об этом уже говорилось), но совсем те гуманитарные ценности, которые называют «иудео-христианскими» или «традиционными». Если считать, что объективного критерия качества гуманитарных ценностей нет (а «столпы» настаивают, что его нет), то критерий выбора — необременительность. «Иудео-христианские» ценности (в любой форме — ортодоксальной, протестантской, социалистической) крайне обременительны. Они нагружают человека имущественным и статусным фетишизмом, сексуальными комплексами, параноидным чувством вины и унижения перед социальными фантомами. Они требуют соблюдения исключительно неудобных и вредных для здоровья правил. Они искажают прагматическое знание априорным вздором о «дуализме материи и духа». Они непригодны для модернизации — это уже никуда не годится. Их следовало бы заменить на любые (подчеркиваю — любые) другие по принципу минимализма. Хоть заимствовать у таитян (благо, все описано у Хейердала). Но может, объективный критерий все же есть?