Валерий Брюсов - Том 7. Статьи о Пушкине. Учители учителей

По отношению к «проблеме Атлантиды» всего важнее открытия и находки, сделанные Лео Фробениусом на юго-восточном берегу Африки, между областями Того (немецкая колония, ныне занятая англичанами) и Либерией (небольшое независимое негрское государство). Здесь, в этом диком краю, Фробениус неожиданно нашел, по его выражению, «остатки некоей древней великой выродившейся цивилизации», следы «высокой культуры той эпохи, когда господствовал в человечестве бронзовый век». Племя, населяющее ныне эту страну, называет себя народом иорубов, и сам Фробениус без колебания признает этих полудиких иорубов «эпигонами атлантов». Он даже склонен думать, что вся Платонова Атлантида и была исследованной им страной иорубов, которая, в доисторические времена, могла быть островом, так как Сахара лишь недавно (с геологической точки зрения) поднялась из глубей океана, а раньше была дном моря, отделявшего Гвинею от Европы. Нет надобности заходить так далеко и отвергать прямое показание Платона, что Атлантида — «остров за столбами Геркулеса». Правдоподобнее принять страну иорубов за колонию Атлантиды, тем более, что и по сообщениям Платона, под властью атлантов была часть Африки. Все открытия Фробениуса гораздо лучше согласуются с таким мнением, что страна иорубов — колония Атлантиды, — нежели с его собственным утверждением, что это — вся Атлантида.

Раскопки Фробениуса в стране иорубов дали ряд интереснейших предметов, которые странно было извлекать из земли в диком краю Экваториальной Африки. Были найдены урны, внутри облицованные стеклом, бронзовые скульптуры искусной работы, гротескные терракотовые головы и маски, типа, резко отличающегося от негрского, с причудливыми и тонко выполненными прическами, притом тоже мастерской отделки, с большой экспрессией в выражении лица, затем различное оружие, ныне неведомое диким обитателям страны, мелкие поделки из бронзы и т. п. Все эти вещи не носят на себе ни малейших следов позднейшего финикийского влияния, что чрезвычайно важно, ибо финикийцы, отважные мореплаватели, заплывали и за Гибралтарский пролив, устраивая колонии или временные стоянки по всему западному берегу Африки. Напротив, откопанные предметы в разных отношениях приближаются к архаическим изделиям Египта, а также к этрурским древностям. Приложенные к книге рисунки и фотографии подтверждают описание Фробениуса. Поразительно, например, изображение гротескных голов из терракоты. Это — уже высокое искусство, близкое к лучшим гротескам эгейцев. В то же время утонченные прически, изображенные скульптором, указывают развитые формы быта, без которых такие причуды моды были бы невозможны. Точно так же экспрессия лица на этих статуэтках говорит о многовековом опыте художников; такое мастерство не дается сразу никакому народному гению: оно есть результат долгой культурной жизни, медленной эволюции национального искусства.

Сами иорубы, по описанию Фробениуса, никак не обычные африканские дикари, а скорее «народ, одичалый в течение тысячелетий». Основные черты, которыми путешественник характеризует иорубов, это — гордая замкнутость, сила в утверждении своей личности, полнота ее, глубокое развитие самосознания, иоруб — необразован, в европейском смысле слова, но он — духовно развит, как истинно культурный человек. В религии иорубов, ныне по внешности магометан, господствует исконный монотеизм, от этого недавно воспринятого ислама не зависящий. Как известно, многие негрские племена внешне принимают ислам, но остаются, по своему миросозерцанию, язычниками-фетишистами. Иное дело иорубы, у них идеи ислама легли, как верхний слой, на давнее, древнее завещанное предками единобожие. То единое божество, которому поклоняются иорубы, есть Бог Грома, и обряды служения ему, совершенно чуждые магометанских форм, обличают искони идущее богослужение перед единым «громовником», которому в каждом селении посвящается отдельная хижина-храм. Надо добавить, что во внешней культуре иорубы и теперь стоят значительно выше окружающих их негрских племен, иорубы умеют выделывать изящные мануфактуры, достигают большого искусства в строительстве, очень чистоплотны, имеют освященные традицией законы, которым повинуются безусловно. Изучая иорубов, приходится не столько отмечать черты их «одичания», сколько удивляться, что народ, который в течение тысячелетий был отрезан от сношений с цивилизованным миром, сохранил такую высоту духа и так много культурности. Видимо, в свое время, культурные навыки были слишком глубоко запечатлены в душах их предков!