Дмитрий Быков - Статьи для «АПН — Агентство Политических Новостей»

Приятно порадовал только Дмитрий Быков, представивший 4-х серийный документальный фильм о Максиме Горьком. Фильм вышел чрезвычайно информативным, объективным и легким для просмотра. На протяжении нескольких часов перед зрителем предстала жизнь гения — от рождения до смерти, через любовь, печаль, отчаяние, вдохновение, труд, революции и в конечном итоге — через смерть. Никаких штампов — все по существу и без лишней говорильне на общелиберальные темы.

Кажется — а что может быть хрестоматийнее Горького? Пушкин писал про гусар и барышень, падающих в обморок от душевных драм, про лихие дуэли и раздольные барские попойки. Толстой — про светских дам, обремененных детьми и изнемогающих от половой страсти и про переживания весьма странных и бестолковых персонажей на фоне лютого пожара 1812 года. Свою нишу нашел, кажется, и Горький — писал про босяков, купцов, диких крестьян и аляповатых интеллигентов России на изломе веков и эпох. Тоже про что-то ушедшее, похороненное в нафталине малопосещаемых музеев и музейчиков.

Поэтому проект Дмитрия Быкова с первого взгляда может показаться этаким подвигом интеллигента. Куда моднее было бы обсудить Пелевина, Бодрияра или даже какую-нибудь беллетристическую диву, типа Оксаны Робски, благо такие тоже свою культурно-историческую нишу имеют и неплохо ее обустроили.

Но Быков выбирает Горького, и это — единственно возможный правильный выбор. Именно на Горьком, на семенах его рассказов и очерков взросло то, что можно назвать гуманистической литературой ХХ — ХХI веков. Почему он это делает? Почему не Достоевский, не Пастернак, не Солженицын, а Горький, которого по неофициальной доктрине путинской России принято помещать исключительно в диапазоне от «глупенький идеалист, невольно воспевавший большевицкий террор» до «обыкновенный ангажированный писака, красный подпевала и полное отсутствие всякого таланта».

Не скажу, что фильм мне понравился целиком и полностью. К отрицательным моментам я бы отнес вставки про большевиков типа «в 1921 году в России голод. Большевиков, конечно, не сильно беспокоит то, что крестьяне гибнут от него, но они всерьез опасаются голодных бунтов». Налицо попытка, пусть неосознанная, идущая от антисоветского многолетнего базиса, «априори» видеть в большевиках исключительно механизмы по удержанию своей власти. Механизмы, пришедшие извне, а не из среды в том числе этих самых умирающих крестьян.

Но это — детали. Когда, завершая цикл серий о писателе, Быков подводит итог, то прямо заявляет: «Горький боролся против отсталости, считая, что необразованность ведет к дикости. Он видел в большевиках, в красных не просто политических концентраторов воли трудящихся, но и единственно возможную силу, способную преобразовать Россию. Ныне празднуется победа белых…»

Зритель, который не реагирует на цвета, как собака Павлова на звонки, а пытается вникнуть в суть вещей, скрытых великой борьбой, не может не понять то, что Быков записал между строк так явственно и четко: «То, что мешает человеку нормально трудиться, нормально любить, нормально становиться действительно культурным человеком — это и есть оплот дикости, какими бы знаменами она не прикрывалась».

И в этом — весь Горький. В этом его неиссякающая современность. Если, скажем, Гоголь современен в социально-описательном смысле (его Россию пройдох-чичиковых, упырей-собакевичей, интеллигентиков-маниловых и великой монархии городничих мы можем наблюдать и сейчас — достаточно выйти из дому), то Горький современен в социально-прогнозируемом смысле. Он ясно говорит, почему идти вперед лучше, чем пятиться назад.

Горький в своих рассказах, статьях, в гениальных «русских сказках» ясно показывает, что человек, поглощенный в пучину царства, на гербе которого написано: «бери по чину и бойся сильных», погибает от разрыва совести и бытия. Что «маленький человек», который трудится во имя общего блага, не должен погибать, что «маленький человек, когда он хочет работать, — непобедимая сила», а тяга к труду возможна лишь тогда, когда человек знает, что это все — во имя блага людей, а не падлы начальника-чиновника-олигарха и прочих обитателей «рублевок» и «куршавелей».

Идеал Горького — человек освобожденного труда, постоянно внутренне и физически совершенствующийся. Человек, для которого незнакомы понятия ханжество и сделки с совестью.

Потому-то Горький так опасен и для современных властьимущих. Нам запрещают смотреть в будущее, ибо будущее с необходимостью предполагает преодоление настоящего. А ведь настоящее, как нам пытаются вдолбить в головы, — так прекрасно, так добротно! Тысячелетний рейх либерального рая, где властвует триединство нового бога — бог-прибыль, бог-потребление, бог-порядок — обеспечивает всем необходимым, избавляет от ненужных вопросов и губительных для пищеварения «бунташных» идей.