Михаил Делягин: Россия для россиян

У Чечни такое право было, причем завоеванное с оружием в руках, как бы это ни было для нас горько, и Чечня этим правом воспользовалась, заявив на референдуме о желании остаться в составе России. Переход же на сторону России большого количества ее бывших врагов и до, и после референдума подтверждает этот выбор чеченского общества.

Помимо большого количества правовых и содержательных различий, этих двух фактов, я думаю, достаточно.

38. Стоило ли вести войну в Чечне? Страдали тысячи жителей Чечни, погибли и многие русские, в том числе на Дубровке и в Беслане. Стоило ли платить так дорого?

Война в Чечне — чудовищная смесь ошибок и преступлений, не расследованная до сих пор. Даже Дубровка и Беслан не расследованы так, как надо, хотя мы займемся этим в ближайшее время и установим истину.

Но не будем забывать, что в 1991–1994 годах в Чечне шла чудовищная этническая чистка с элементами геноцида, а остальную Россию буквально захлестнула волна чеченской организованной преступности.

Да, борьба с этим злом велась плохо, но необходимое дело лучше сделать плохо, чем не делать никак.

В 1996 году Россия пошла на предоставление Чечни фактической независимости — и чеченское общество не справилось с самостоятельностью: начался новый разгул бандитизма, который в 1999 году выплеснулся на территорию России и обернулся подлинной террористической войной. И в итоге Чечня проголосовала за сохранение в составе России.

Да, жертв могло быть на два, а то и три порядка меньше.

Да, мы разберемся с произошедшим и накажем дураков и предателей.

Но территориальной дезинтеграции, распада России мы не допустили и не допустим, и это правильно. И Чечня никогда не будет местом кромешной резни, в которые превратились, например, Сомали или Восточный Тимор.

39. Вы говорите, что не потерпите никогда дезинтеграции России. А те люди в Грузии, которые слушают наш разговор, могут сказать, что Грузия тоже не терпит. Все то, что происходит в Южной Осетии, в Абхазии, они видят в этом параллелизм.

Если Абхазия и Южная Осетия проголосуют за сохранение в составе Грузии, Россия примет это решение. Однако его сделало принципиально невозможным именно последовательное отношение Грузии к Абхазии и Южной Осетии.

40. Скажите, чем был продиктован ваш поступок — поцелуй мальчика Никиты в живот?

У меня слишком много работы, я мало вижу своих детей и скучаю по ним. Иногда в других детях я вижу своих детей, и мне хочется поиграть, повозиться с ними.

41. У меня родился сын! Назвал Матвеем. Как вы думаете, ему повезло, что он родился в России? Только честно.

Думаю, лучше в самое плохое время родиться русским в России, чем в самое хорошее — например, американцем в США. Не говоря уж, например, о таких странах, как Тимор или Сомали.

Но у нас сейчас совсем не самое плохое время, скорее наоборот. Вот если бы он родился 15–20 лет назад, можно было бы говорить «не повезло». А сейчас — думаю, он еще столкнется с завистью по поводу того, что он русский. Мы, государство, это планируем и этого добьемся.

42. Кит Малин из Сингапура рассказал, что 4 года работал в Санкт-Петербурге, и ему очень мешала повсеместная коррупция, и в работе, и в обычной жизни. «Что надо сделать, чтобы нормализовать ситуацию?», — спрашивает он, чтобы не приходилось бояться, что любой милиционер может тебя задержать, допросить и отпустит только за взятку?

Борьба с коррупцией еще не велась в России — у одних не доходили руки, другие считают коррупцию благом для себя.

Эта борьба начнется в ближайшее время; ситуация облегчается тем, что ничего принципиально сложного в ней нет, все механизмы давно и детально проработаны.

Первый шаг — упрощение структуры органов госуправления и перевод его на электронный документооборот, о котором я говорил. Полная прозрачность принимаемых решений, соответствие их жестким процедурам и нормативам, наличие большого количества контуров обратной связи, в том числе и конфиденциальной, создаст объективные институциональные и технологические предпосылки для существенного ограничения коррупции.

Второй шаг — создание материальных предпосылок: повышение зарплаты и социальных гарантий чиновникам (во многом это уже сделано), привязка на формальной основе уровня их оплаты к эффективности работы.

Третий шаг — масштабная чистка госаппарата, не для сокращения его численности (она должна быть проведена на первом этапе, в ходе реструктуризации), но чтобы убить саму культуру коррупции.