Дмитрий Хмельницкий - Виктор Суворов - Главная книга о Второй Мировой

И советские, и западные историки оправдывали заключение германо-советского пакта о ненападении от 23 августа 1939 г. — пакта Молотова — Риббентропа — тем, что он был якобы заключен под давлением обстоятельств и его нельзя осуждать, поскольку — как они говорят — СССР тогда был очень слаб. В первую очередь из-за того, что советские офицеры стали жертвами политических чисток, как, к примеру, маршал Михаил Николаевич Тухачевский. Поэтому Сталин хотел выиграть пару лет, чтобы успеть вооружиться для решающей схватки с Гитлером.

До Суворова в этом вопросе существовал консенсус: советские ученые боялись за свою жизнь, их западные коллеги были очарованы Советским Союзом. И самое главное: Германский рейх атаковал в июне 1941 г. СССР, и, Красная армия была разгромлена. Для всех это означало, что с боевыми возможностями Красной армии в 1941 г. дело обстояло не лучшим образом. Следовательно, в 1939 г. она должна была быть еще гораздо слабее.

Однако Суворов в своей новой книге этот аргумент блестяще опроверг и доказал, что чистки вовсе не ослабили ощутимо Красную армию. Сталин, мастер маскировки, великолепно зная о высокой боеспособности Красной армии, тщательно скрывал ее от остального мира. Суворов, рассказывая о сталинской стратегии скрытности, пишет, например, о том, что как раз в те дни, когда подписывался германо-советский пакт о ненападении, Красная армия одержала триумфальную победу над японцами в Монголии, но этот триумф был по указанию советских высших инстанций «закатан под ковер».

Со времен уничтожения испанской армады в 1588 г. тон в мире задавали англосаксы, хотя многие и пытались силой оспорить их превосходство.

К началу XX в., более чем через триста лет, англосаксы создали либеральную политическую цивилизацию, и из Первой мировой войны американский либерализм вышел победителем, вопреки военной слабости США, но благодаря их промышленному превосходству.

С тех пор именно американский либерализм в союзе с европейскими сателлитами США Великобританией и Францией задавал тон в мире.

Но еще до этой победы США революционер-большевик Владимир Ленин писал в своей работе «Военная программа пролетарской революции» (1916/1917), что коммунистический тоталитаризм будет использовать войну как средство завоевания мира и что, если эта цель не будет достигнута, потребуется еще одна мировая война, чтобы распространить марксистскую утопию на весь мир. А до мессианской победы этой утопии Ленин предполагал выстроить свое владычество на жестокой марксистской идее «диктатуры пролетариата». После Октябрьской революции 1917 г. Ленин попытался продлить мировую войну, обеспечив поддержку Германской империи: в марте 1918 г. свежеиспеченная Советская республика подписала мирный договор с Германией, которая после этого могла продолжать воевать только на Западном фронте. Кроме того, Германия получила от России огромные территории с промышленными предприятиями, сельскохозяйственным производством и важным военным сырьем.

Ленин верил, что капиталистические государства Запада взаимно истощат друг друга, эксплуатируемые массы восстанут и во всей Европе разразятся революции, которые прямо или косвенно пойдут на пользу большевикам. Но Германия согласилась в ноябре 1918 г. на прекращение боевых действий, а революции, спровоцированные большевиками в некоторых европейских странах, быстро затухли. Вскоре стало ясно, что коммунизм в Европе в мирное время не имеет шансов на победу.

Поэтому большевики стали тайными разжигателями войны.

По плану Сталина Гитлер — чей труд «Моя борьба» был очень быстро переведен на русский и внимательнейшим образом изучен Сталиным — должен был как «ледокол» пробить фарватер в застывшем океане либеральной Западной Европы. После этого Красная армия смогла бы без большого сопротивления вторгнуться в Европу и на штыках принести ее народам радости коммунизма.

Гитлер, однако, был не слишком внимательным читателем трудов Ленина и Сталина, и как раз в этом состояла одна из причин его последней неудачи: Сталин превосходил его интеллектуально.

Война — это в первую очередь война духа, еще Фридрих II Прусский в свое время внушал это своим генералам.

В большинстве западных стран — и в Израиле тоже — Суворов более чем нелюбим академическим историческим сообществом. Однако в том же Израиле у него бесчисленное количество читателей, особенно среди миллиона иммигрантов из бывшего СССР. Ненависть академического сообщества можно объяснить тем, что оно почти полностью сформировано франкфуртской школой, которая сильно повлияла на израильскую культуру. Эту проблему мы с доктором Гидеоном Ариелем рассматривали в нашей книге «Оазис мечты» [446].